Денис Опякин - А в доме кто-то есть, хоть никого нет дома (сборник)

И насколько же велик соблазн выложить рассказ в Интернете! А вдруг он сразу соберет тысячу просмотров и рецензий. А там и до новостной ленты в Яндексе рукой подать.

15:30. Ни одного входящего письма. Рано, решает гений, и на полчаса выключает ноутбук.

– Дмитрий, ты сегодня никуда не пойдешь? – прохрипела бабулька из своей комнаты.

– Нет, Лидия Павловна. У меня завтра два процесса.

«Стану знаменитым! Куплю двухуровневую квартиру и тогда – прости-прощай».

– Тогда я прилягу. Господи, дай мне сил! Дай мне сил!

– Начинается.

От этих причитаний писателя начинает потряхивать.

Чем бы заняться? Нет. Так нельзя.

Снова включает ноутбук и заходит на Проза.ру.

«Выложить – не выложить? А вдруг присвоят авторство? Рассказ-то гениальный. Тут осторожно надо. Интернет – вещь ненадежная. Смотри-ка, Пугачева похудела на 52 килограмма за два месяца. Ничего себе! Вот дает старушка! А это что? Известный актер при смерти. Куравлев [12]? Когда? Вроде бы не передавали. Так. Еще ссылка. Еще. Да что за ерунда! Где же новость? Я так и знал. Утка. Жив курилка! Ну так что? Выкладывать – не выкладывать? Да ладно. Скажу – не ожидал, что напечатают. Слава не ждет. Это мой час. Мое время! Вот так. Ляпота! Смотри-ка, уже один просмотр! Ух ты! Еще один. Поперло! Так, глядишь, и до рецензий дело дойдет».

Но первые три читателя оказались единственными. Рецензиями Дмитрия Владимировича никто не побаловал. За это время, а прошло без малого два часа, писатель узнал, как при помощи всего трех упражнений можно увеличить пенис на восемь сантиметров. Причем не только в длину, но и в диаметре. Заказал персональный гороскоп на март и просмотрел на Megogo.net [13]три серии «Светофора» [14]. В общем, хорошо провел время. Со стороны это смотрелось очень забавно.

Дмитрий Владимирович, как ребенок, то открывал, то закрывал Проза.ру [15]. Прикладывая к экрану ноутбука ладонь в том месте, где отображалось число новых читателей. После чего осторожненько опускал ее и смотрел, не изменилось ли количество.

Бедная жена! Если бы она знала, какой ерундой занимается ее муж.

Добытчик, так сказать.

Восьмой час. Жена вернулась с работы.

– Ты ужинал?

– Нет.

– Я купила блинчиков с мясом. Ты будешь?

– Буду.

– Опять пишешь? Что на этот раз?

– Рассказ.

– И, конечно, уже разослал по редакциям?

– Разослал. На этот раз я написал действительно гениальный рассказ.

– Рассказ на булку не намажешь. Ты не забыл, что у тебя два процесса?

– Помню.

– Вот и молодец. Надеюсь, ты к ним готов. Ладно, давай занимайся.

– Спасибо.

«Вот бабы! Ничего не понимают. Да и где им! Я пру к славе как танк, преодолевая все лишения и невзгоды. А она о блинах. Ведь все ради них. Так, а это что? Рецензии! Ну-ка! Да, действительно! Целых две».

Дмитрий Владимирович медленно опускает ладонь и… и…

«Нео, какую же ты чушь написал. И что это еще за Зизи и Лев? Не позорься! Закрой страницу, Избранный».

«Нео, ты? как всегда? великолепен. Такое живое повествование! Такие сильные эмоции! Я вся горю. Твоя, Чмоки-Чмоки».

Нео напрягся. Такого он не ожидал. Конечно, отзыв Чмоки-Чмоки не мог его не порадовать. Но рецензия Избранного явно выбила из седла.

С другой стороны, и у Толстого были черные дни, решил Дмитрий Владимирович. Однако после рецензий желание бороздить Интернет у Нео поубавилось. Он выключил ноутбук и задремал.

Ему снились говорящие блинчики, бабка и Нобель, лично вручающий премию по литературе.

– Дмитрий. Дим, ты, что, спишь?

– Нет, не сплю.

– Пошли есть.

– Не хочу.

– Волнуешься.

– С чего ты взяла?

– Не волнуйся. Они никогда раньше двух-трех недель тебе не отвечали. А если совсем будет плохо – выложишь рассказ в Интернет. Там точно кто-нибудь прочитает.

– Да нет. Рассказ неважный. Так себе. У меня уже есть новая задумка.

– Вставай давай. Задумка. Потом расскажешь. Главное, на процессе не засни.

– Постараюсь.

Прошло три недели.

Из редакций ни ответа ни привета. Дмитрий Владимирович успел за это время написать еще десять «гениальных» рассказов и по той же схеме отослал их во все существующие и уже прекратившие свое существование журналы. Правда, теперь он так высоко нос не задирал и в письмах немного все же заискивал перед главными редакторами.

– А вдруг где-нибудь да выстрелю? Вот тогда вы все у меня попляшете, – бубнил он себе под нос. – Спросит у меня Владимир Владимирович: «Господин Коньякин, а кто из коллег по литературному цеху вас зажимал? Кто не давал расправить крылья?». Вот тогда-то я и скажу все, что думаю. Дай Бог дожить до утра, а там Лев и Зизи вновь спасут Галактику!