Игорь Ларин - Во мне два Я

За то, что пишут до петли, до выстрела в висок,
На дюйм от смерти и на волосок.
Их любят женщины, за ними ходит слава,
Но это всё пустое – суета, отрава!

Со временем вскипит и выйдет боком,
Так популярность нам грозит уроком —
Дороже уваженья, денег, криков «браво»,
А муза как пришла любовницей, забавой —

Так и уйдёт, оставив вас ни с чем,
Ну разве несколько томов помогут тем,
Кто прочитает, вас понять и оценить,
И грустно будет колокол звонить.

Небесный дирижёр готовит свой оркестр,
Внизу устали ждать и нет свободных мест.
Готовят инструменты оркестранты,
Листают ноты, поправляют банты,

Переговариваясь, смотрят на него —
Неповторимого и строгого, – того,
Который всё начнёт, взмахнув десницей,
И полетит по небу в колеснице,

И зазвучит мелодия дождя,
Такая дивная и разная всё время —
Ни выучить, ни повторить её нельзя:
Без изменения лишь основная тема,

Потоками воды сбегающая вниз.
Не жанр, а так – причудливый каприс [1] Каприччио, каприс (итал. Capriccio, фр. caprice) – произведение академической музыки, написанное в свободной, причудливой форме. ,
Фантазиями автора навеян.
И дело не в гармонии, размере,

А в том, как мы его услышим,
Как он звенит и разбегается по крышам.
Не тот, который моросит уныло,
А на душе и зябко, и постыло,

А дождь-оркестр – симфонией гремит,
Литаврами грохочет и дрожит,
Гудит фаготом водосточных труб
И откликается прикосновением
к свирели чутких губ.

Кого-то он баюкал, нянчил и покоил,
Кого-то разбудил и дал энергии прилив,
Усилив ритм и тон, и, выделив мотив,
Акцент усилил барабанным боем…

Потом аккордеона дышащие звуки,
И замер дирижёр, и опускает руки.
И пробегают струйки по стеклу,
К которому прижмусь, лицом прильну,
Чтобы услышать шёпот кастаньет.
И всё затихло и сошло на нет…

Вся жизнь расписана мазками на холсте:
Сначала на подрамнике растянута, покрыта
грунтами, часть замарана и скрыта
Слоями сверху по молчащей пустоте.

Мы смотрим в центр и видим жеребца —
Воздушного, летящего аллюром,
Не замечая утомлённого лица
у всадника, когда-то молодца, —
Теперь оно покрыто кракелюром [2] Кракелюр (фр. craquelure) – трещина красочного слоя или лака в произведении живописи или любом другом лакокрасочном покрытии. .

Вокруг азарт, движение и крики,
Одеты с вызовом горланящие фрики,
Кружит, теряя перья, вороньё,
Неся на крыльях сплетни и враньё.

Внизу царят спокойствие и кротость,
Вот дети с книжками, снующие вокруг,
Девиц на выданье собрался целый круг,
Во всём видны размеренность и строгость.

Таланты, гении осыпались в ничто,
Как догадаться – кто взлетит и оступится кто?
Таинственно, немыслимо движенье,
Дающее то взлёты, то паденья.

Вот так бежать, не тихо волочиться,
Без времени с надрывом уходить…
А можно без проблем скрипеть, дымиться,
Ни для чего, так вяло просто жить.

Кому и как – написано судьбою:
Взлететь, упасть, но стать самим собою,
Кому дан шанс волшебницей-природой
Стать лучше, быть обласканным свободой.

Ты должен выбрать сам свои пути,
Тебе по ним всю жизнь потом идти.
Конечно, в правилах бывают исключенья:
Там, где восторг, – там боль и огорченья.

Но помни: всё твоё, и не жалей о прошлом.
Всё, что собрал, старайся до конца
Нести в руках своих и не меняй лица,
Ничто не забывай и думай о хорошем…

Открываю дневник недописанных строк и признаний,
Недоплаканных жалоб, фантазий своих и чужих,
Непрощённых обид, недопонятых просьб и желаний,
Незаконченных песен, мелодий забытых мотив.

Всё почти я прочёл… всё осталось давно за спиною,
Только чувствую я, что потеряна нить моих дел,
Не прощён, но прощу, не закрыл ещё дверь за собою,
Не сумел лишь понять своих смутных желаний предел.

Я закрою дневник, положив под подушку, как в детстве:
Наверстаю во сне, что ещё написать не успел.
Неужели совсем мне теперь уже некуда деться?..
Почему никогда я забыться во сне не посмел?..