Борис Поплавский - Небытие

Роальд Амундсен улетает на полюс
Вот скользит в облаках металлический крест
а кузнечики ходят по снежному полю
металлический звон расточая окрест
С ним собачки летят на бензиновых крыльях
Санки крепкие, как и советы друзей

В туманные утра туманные речи
Обманны жесты тела и лица
Но им нельзя ни верить ни перечить
Ужо б молчать. Молчу с улыбкой подлеца

И так всегда когда нельзя назад
Когда заснул шофёр на перекрёстке
Хохочет тихо осуждённый сад
И с треском листья падают как доски

Так мы идём в оранжевом снегу
Упасть упасть в кленовые сугробы
Жизнь передать последнему врагу
Заговорить с усилием коровы

Упорно ветер смотрит сквозь очки
Задорно отвечает на вопросы
Ещё живут на скамьях старички
Ещё дымятся розы-папиросы

Но уж через осенний плагиат
Ползёт жужжа из синтаксиса в сердце
Огнём зелёным пышет клумбы ад
И шар стоит с улыбкой самодержца

И в нём года бегут вниз головой
И вверх тормашками стоит гонец суровый
Пока кругом по линии кривой
Скелеты ходят в макинтошах новых

Невеста погибла в одиннадцать лет
Её посетил безобразный скелет
Невеста ужели на суше нет места
“Amore’’ зачем Вы отправились в море
Но вдруг замечаю летит потолок
Полнеба открыто каков уголок
На облаке лоб призакрывши рукою
Невеста лежит под скелетом в покое
Читатель ты мнишь я мораль замарал
Ах полноте деве скелет адмирал

Стояли девушки рядами
Махая рукавом ау
А я при женщине при даме
Беспечно умер на полу
Ах как ты смел растрел пострел
Но боже не хватило стрел
У синего енота в чашке
У Пушкина на промокашке

Лилея алее проходит аллеей
К пустынному дому ну впрямь к мавзолею
Но вдруг из-под моха

Я утром встал была ещё весна
Желтело небо белое синело
И дым стоял недвижно как сосна
Над улицей что ласково блестела

И мне казалось ждут меня в бюро
Где жёлтые на солнышке столы
И где мальчишка городской урод
Разносит чай или метёт полы

Я думал: воскресенье на носу
Как сладко встать в двенадцатом часу
А вечером идти в кинематограф
Светилось сердце как больной фотограф

Я вспомнил вдруг читателей друзей
Что ждут с дубьём мою литературу
Едва споткнись попробуй ротозей
И зрителей что сколько не глазей
Остались тем же дураком и дурой

Так стал я вдруг врагом литературы

Шум шагов и вод и боя
Танец птицы рёв трубы
Слышу я через обои
Слышим мы через гробы

Возникает он как ранний
Хриплый голос тихий стук
Как виденье в ресторане
Жёлтый выстрел на мосту

Ан слегка и вот всецело
Мироздание гремит
Лихо пляшет Консуэла
Огнь меча из-под копыт

И на Вас на нас навылет
Клонится лазурный шаг
Ты ли мы ли Выли Вы ли
Ваша ли моя ль душа

Тихо ходит кровь по жилам
Густо смерть лежит в часах
Дремлют лица пассажиров
В безобразных волосах

И опять привычным жестом
Чешет смерть гребёнкой лоб
Не подвинувшись ни с места
Не покинувши свой гроб

Это вечное вращенье
Это млечное прощенье
Голубое отвращенье
Смейся позабудь о мщенье

Приятный запах плесени пленил
Мое истасканное воображенье
О мир полубессмертный как ты мил
Ты весь в покое хоть и весь в движеньи

Как я люблю прекрасный серый цвет
[И серый] дом над серою водою
И серый серый счастья пустоцвет
Холодный дым над головой седою

Как ты мила холёная опала
Под спудом тихо музицирует твой глас
Как в безмятежном молоке опала
Ворочается светло-синий глаз

[Богатые и бедные] лежат
Передо мной как мокрые поленья
И серые пары вокруг дрожат
От теплоты сидящей на коленях

Сю обоняю паровую душу
В ней плесень кал и светло-серый цвет
И вкус воды купален и кадушек
Что детям говорили пить не след.