Алексей Шарычев - Сон Ивана

С ядами лишь укрепилась,

И поехало, пошло.

Не шизоидный характер

Я в анамнезе имел,

Психопатом быть умел,

Не шизоидом; ну, хватит

Мне копаться в этой мгле,

Просветленья не настанет

В тусклом, выжженном угле,

Пусть во тьме он догорает…»

Ел Иван свои тефтели

И угрюмо размышлял,

Чувствовал усталость в теле,

Весь задор его пропал.

В частой смене настроений,

Как в пучине он носился,

Мчался в этой буре, бился,

Выплыть к суше не умея.

Вот, звонит ему Мария;

Мигом, радостной волной

Ум Иванов окотило,

Бодрость вновь вступила в силу.

– Здравствуй, Маша,

Рад услышать я твой голос.

Ты мне, словно счастья чаша,

Рад я выпить, ты, мой тонус!

– Слышу я, Иван, что выпил

Ты уже с утра пораньше…

Хмелем ты себя насытил,

А спасибо, значит, Маше.

– Да, в кино нам не идти,

Буду душен перегаром.

Может лучше с пылом, с жаром

Веселей день провести?

Прогуляться по бульварам,

В парк какой-нибудь зайти,

Всё чудесно ведь на пару.

– Может быть, часам к шести

Буду я вполне готова.

– Неужели, что ж так скоро!

Мог бы я к тебе прийти

И сейчас, в сию минуту.

Ждать до вечера, вот скука,

Хочешь ты с ума свести

Ожиданием Ивана.

– Не люблю гулять я рано,

Впрочем, можно и к пяти.

– Темнота – друг молодежи,

Значит, в пять я у тебя.

День прекрасный и погожий,

Марья, ты мечта моя!

– Что-то слабо ты мечтал,

Мог бы сам мне позвонить.

– Я же, Маша, только встал…

И тебя не смел будить,

Вы ведь спите все, как кошки.

– Вот и нет, привыкла бдить

Я, как только свет в окошко

Начинает заходить.

Летом я на тренировках

Уже с самого утра.

– Ах, спортсменка-комсомолка!

Золотая голова

На прекрасном, юном теле.

Как же быть под стать тебе,

Совершенство, в самом деле!

Даже чуть не по себе

От такого счастья мне.

– Я надеюсь протрезвеешь

Ты до вечера, Иван?

– Маша, веришь, иль не веришь,

Быстро я смахну дурман,

Раз приказ такой был дан

От тебя, моя царица!

– Ладно, Ваня, созвонимся…

Вмиг Иван повеселел

И отправился до дому,

Там он выспался, и скоро

Абсолютно протрезвел.

С гирей, бодрую зарядку

Энергично произвёл,

От натуги стало сладко,

Все пружины он завёл

В своём ловком, сильном теле.

Посмотрел немного телик,

Книжку не спеша прочёл.

Вот и время подоспело,

На свиданье он пошёл.

Прогулялися с Марией

По садам и по бульварам,

И к кремлю заворотили.

Там смотрели они с яра

На подгорный городок,

На Иртыш могучий, славный;

Быстр, силен его поток,

Далёко он устремился

И блестит в его волнах

Солнца блеск; на небе чистом

Нет ни облачка; размах

Быстро обрела природа

В молодое время года.

День идёт последний мая,

Всё цветёт, благоухает,

Будоражит и пьянит,

Жажду жизни возбуждает…

– Да, прекрасен этот вид,

Но на море мне просторней,

Юг в его волнах горит;

В нежном говоре прибоя

Слышу я родной напев,

Ощущаю вечность, волю…

Я, как будто не успев

Ещё в теле появиться,

В тех волнах уже носился

Душу к небесам воздев.

А когда гремит волнами

Буря в ярости своей,

Хаос жуткий ощущаю

Я в груди; тогда, ей-ей,

Мог бы точно поручиться,

Что мы вышли из водицы.

– Любишь ты, Иван, природу?

– Да, в ней радость и свобода,

Ощущение мечты,

Лик чудесной красоты.

– И мне сродни такое чувство.

Ах, какое же безумство

С экологией творят,

Что за злое самодурство

Заставляет убивать

Свою собственную мать?!

– Это всё ради наживы,

Но давай сейчас, Мария,

Мы не будем рассуждать,

Как нам мир с тобой спасать.

– В этом, Ваня, всё и горе,

Нету дела никому,

Что наступит гибель вскоре,

Всё уже идёт к тому!

– Кто же гибель ту увидит,

Неужели я и ты?

Перспективы незавидны,

Только мало в том беды.

Лет так, этак миллионы

Будет шар земной крутиться,

Что там станет, что случится?

Нас с тобой уже не вспомнят

Через три десятка лет,

Для чего весь белый свет,

Если нас с тобой не будет?

– Иногда ты очень трудный…

Это эгоизм, Иван,

Жить лишь здесь, в сию минуту!

Для чего нам разум дан?

Чтоб о будущем подумать.

Дети наши будут жить,

Будут радоваться внуки…

– Потомство; что и говорить,

Это высшая наука, –

Новых смертных наплодить.

Размножайтесь и плодитесь,

А зачем и для чего?

Что бы вид наш дальше длился,