Вадим Шефнер - Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Стихотворения

На Земле, на круглом месте,
Я торжественно живу,
Ореол ночных созвездий
Увенчал мою главу.

Неплоха моя планета,
Ею правлю я, как бог,
Но уже мне тесен этот
Рай, простершийся у ног.

Снится мне, что к звездам взмыл я,
Пламя реет за спиной...
Нет, не ангельские крылья
Будут выдуманы мной!

«Да» и «Нет» — это две реки,
Их теченья противоположны, —
Но ведь есть на них островки,
Где всегда столковаться можно.

Мой друг, дорогой и прилежный,
От грусти меня разгрузи, —
В больницу, где лечат надежды,
Скорее меня отвези.

К скрипучим причалам яхт-клуба
Пройду, за тобою спеша, —
Ничто мне на суше не любо,
Когда бюллетенит душа.

Очнусь я, найдусь, успокоюсь,
Начнусь на неведомый лад,
Где, к новому рейсу готовясь,
На привязи яхты стоят.

Судьбе наступая на пятки,
Отбрыкнувшись от неудач,
На белой дощатой лошадке
По морю мы пустимся вскачь,

Чтоб ввериться ветру и качке,
Чтоб жить, о былом не скорбя...
Пусть парус, распятый на мачте,
Все беды возьмет на себя.

В уличном столпотворенье,
В строгие часы труда
Радость без предупрежденья
К нам приходит иногда.

По неведомым маршрутам
Счастие приводит к нам
Автономные минуты,
Неподвластные годам.

Из-за них, неотличимых
От своих минут-подруг,
Все без видимой причины
Изменяется вокруг.

Мы уловлены их сетью,
Взяты в праздничный полон,
На мгновенное бессмертье
Нам вручается талон.

Пусть богатства и удачи
Эти миги не дарят —
С ними все вокруг иначе
И прекрасней во сто крат.

Не надо, дружок, обижаться,
Не надо сердиться, ей-ей,
На сверстников и домочадцев,
На старых неверных друзей.

Давай лучше жизни дивиться
И в добрые верить дела,
Глядеться в знакомые лица,
Как в праздничные зеркала.

Обиды все — мелочь такая,
Обиды ничтожны стократ
Пред вечными теми веками,
Что всех навсегда разлучат.

Иду через квадратные миры,
Ищу на безответное ответа, —
Через чужие старые дворы
Шагаю в полдень в середине лета.

Обыденность висит на волоске,
Меж сном и явью выбирать не надо, —
Здесь мусорные баки в тупике
Стоят, как межпланетные снаряды.

У чьих-то заколоченных дверей
Шаги я замедляю виновато;
Таинственные травы пустырей,
К ногам сбегаясь, дышат горьковато.

Кругом царит вещественный покой,
И средь камней, в тени кирпичных зданий,
Пасется память — мой усталый конь —
На солнечных лугах воспоминаний.

Вот где-то здесь, средь будничных забот,
Не признавая пышных декораций,
Царевна Неразгаданность живет
И чудеса грядущие гнездятся.

Ночь приходит, как строгий хозяин,
Все подъезды закрыв на ключи, —
И от глаз, что глядели в глаза им,
Отдыхают мадонны в ночи.

Дремлют в рамах цари и вассалы,
Дремлют гении и простаки,
И цветы натюрмортов устало
Засыпают, сомкнув лепестки.

И, минуя парадные входы,
Не спеша и шагая не в лад,
Живописцы без экскурсовода
Вдоль музейных бредут анфилад,

Их одежды немодные странны,
Разговор и невнятен, и тих,
И реле электронной охраны
Не уловит присутствия их.

Долго ходят, надвинув береты,
Про былые толкуют дела
И порой в свои автопортреты
Молча смотрятся, как в зеркала.

В этот город, что встал на болоте,
Белой ночью явились они
Погостить у знакомых полотен —
И опять раствориться в тени.

Шагаю ли, солнцем обласкан,
Бреду ли сквозь дождь моросящий,
В дома стороны Петроградской
Я всматриваюсь все чаще —

В бесхитростную эклектичность,
В нарушенную монотонность,
В уютную асимметричность,
В тревожную незавершенность.