1 |00630 Бывало, выскочат с ножами
И понеслось, лишь крови лужицы
Поблескивают
И все прозрачными носами
Прилипнут к окнам в тихом ужасе
Ночном
Под утро же развозят трупы
Один дожил до наших дней – лишь тупо
Бродит
Постукивая палочкой —
Ничего не понятно
1 |00631 Из школы как-то я иду
А он лежит в нашем подъезде
В крови на самом на виду
Изрезанный весь, или вовсе —
Мертвый
Не знаю, кто его порезал
Сам страшный был, почти железный —
Выжил
Правда парализовало
Но дожил почти до 70 лет
1 |00632 Беспамятн по квартире бродит
И мимо унитаза мочится
Уже ни имени, ни отчества
Не помнит и безвреден вроде
Абсолютно
А уж какой был хват-злодей
По прозвищу Василь-Индей
Я-то помню
Со времен детства моего убогого
1 |00633 Средь них бывали и примеры
Изящества – Ален Делоны
Прямо
До женского охочи лона
Что естественно
Но и круты, конечно, в меру —
Били, убивали, но без излишеств
Я мал был и тогда немного
Понять мог, но и по сей день
Встречаю одного такого —
Чуть сгорбился и поседел
Но изящен, изящен
1 |00634 Я помню, мы переезжали
В машину вещи погрузили
Они же кучкою стояли
И так шутливо нам грозили
Посмеиваясь
И поплевывая:
Что, уезжаешь? далеко?
И там достанем, не скучай! —
С тех пор из них я никого
Нигде уж больше не встречал
Вымерли, наверное, все
1996
Предуведомление
Собственно, все мое творчество посвящено личности поэта как слабого человека, кроме тех произведений, где поэт обозначен как сильный человек, гений и герой. А вот этот образ – наиболее близок мне. Хотя, что тут нового. Всем давно уже известно, что поэт как человек – существо весьма непрезентабельное. Да, но как в анекдоте: Сталин вызывает Кагановича и говорит ему:
– Лазарь Моисеевич, а ведь вы – еврей! – Да это всем известно, Иосиф Виссарионович. – А вот Вячеслав Михайлович говорит, что вы еврей. – Да это всем известно, Иосиф Виссарионович.
Но он как-то особенно на этом не настаивал.
1 |00635 Захожу в одну контору
Там седая бюрократка
Я испуганно и кратко
Излагаю, она кратко
Говорит мне: Нет! – в ответ
Господи, так с этим «нет»
Может быть, и жить-то полегче
Чем с ответственным и требовательным Да
1 |00636 Две девушки сидят и курят
А ведь места для некурящих
Я замечаю им изящно
Это —
Не понимают или дурят
Меня
Что не понимают
Я повышаю тон, однако
Оказывается, что – голландки
Действительно, по-русски не понимают
1 |00637 Жду я сына к себе в гости
Правда, сын – какой он гость
дашь ему, положим, кости
Он обгложет одну кость
Улыбнется, скажет тихо:
Что, старик, совсем уж плохо
С тобой
А?
1 |00638 Выпью горького эспрессо
Тихо соберусь словами
Прибегут люди из прессы
Станут мучить и пытать —
Я – поэт! Я – Бог! Я – тать! —
Вот кто я!
Больше нечего сказать
1 |00639 Никуда я не спешу
Отдыхаючи на ложе
Я лежу себе, лежу
Вспоминаю вдруг: Мой Боже
У меня же через час
Встреча! – с пылу, с горяча
Лечу
Лечу —
Куда лечу?
1 |00640 Дома просидел весь день
И плевал на свою тень
А быть может кто-то там
Ждет меня, уже устал
Может, что-то предложить
Хотел
Неземное, чтобы жить
Мог припеваючи
А я вот, упустил, как бы наплевал на это
1 |00641 Какой-то дикий и небритый
С утра бегу на встречу с кем-то
Как-то немыслимо одетый
Во что, не разобрать, обутый
Бегу, бессмысленно моргаю
Естественно, что пробегаю
Мимо
Места встречи
1996
Предуведомление
Это маленький аппендикс к основному сборнику по поводу человеческих слабостей поэта. И действительно, многое ли можно добавить, да и вообще сказать по этому поводу. Раньше об этом не упоминали или предпочитали умалчивать, предполагая творцом существом, лишенным подобного, либо случайно оказывающимся в окружении подобного, неприличного к пониманию. Нынче же это понимается и того реже, так как кого же этим удивишь, да и сам поэт стал совсем неудивителен.
1 |00642 Утром лишь продрав глаза
Я сижу на кухне за
Кофе утренним иль чаем
Скорее, кофе
И с трудом припоминаю:
Где это я должен быть
В это время? – не забыть
Бы! —
Вернее, вспомнить бы
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу