Ольга Челюканова - Электронная скрипка

Тысяча девятьсот девяносто собачий год!
Тысяча девятьсот девяносто простой народ.

Так на десяток лет ошибся пророк
Орвелл, что был ироничен и одинок.

Тысяча девятьсот девяносто собачий год!
Каждый как хочет, как может, так и жуёт.

Хочешь – вой по-собачьи, хошь – волком вой.
А хочешь – с бабьём на дачи, давясь жратвой.

Твой строй.
Хочешь – падай,
Хочешь – стой.
А хочешь – в слезах вспоминай «застой».

Книги лежат на лотках,
Как борцы – на лопатках.
Но это пока, пока —
Пока локти в заплатках…

– — – —

Медленный, снежный дождь
Росой выпадает на книги.

В обществе, хоть и не ждёшь,
Всё идут «эпохальные» сдвиги…

В карманах курток и брюк
Давно подзасохли фиги.

И всех на единый крюк
Подцепят ярыги.

И слышится всюду «о’кей» —
Не словцо —
на запятках лакей.

Под снежным дождём лежат
Философы и поэты.

Их имена на губах дрожат
По обоим брегам
обмелевшей Леты.

Это не пёстрый комок
Потраченной зря бумаги.

Это – как прежде – поток
Хмельной, космической браги.

– — – — – —

Только пока, пока,
Пока локти в заплатках,
Книги лежат на лотках,
Как борцы – на лопатках…

Воскурились испаренья серные,
И тогда она сказала бегло нам,
Что в борьбе меж Красными и Белыми
Без конца выигрывают Серые…

Старуха-Смерть с косой у ворот стоит.
Она устала дежурство своё нести.
У палачей коммерческий аппетит.
Они не знают слова «вина», «прости».

Старуха-Смерть стоит с косой у ворот.
Невинные души всечасно летят за борт.
России делается социальный аборт.
Таков наш новый «исторический поворот».

Усталая, старая Смерть у ворот с косой,
Где каждый третий голый или босой..

Царевна спит в гробу хрустальном
На диком острове печальном.

Пред нею сон всегда один:
Среди неведомых годин
В одном великом прежде граде
На землю бесконечным градом
Летели звёзды. Цвет -кровав.
И разлетались, долетав,
На тысячи искринок малых.
Гроб освещался алым, алым…

Когда те звёзды опадут,
Царевны щёки зацветут.

Когда те звёзды опадут,
Царевну замуж отдадут.

Царевна спит в гробу хрустальном
На диком острове печальном.

Защитник наш, наш солдат,
Вернись, говорю, назад,
Не там твой проходит путь,
Забудь, говорю, забудь.

Забудь тень чужих олив,
Прохладу неверных рук.
Для них ты на час калиф
И будешь продан за рупь.

Ты мой ли – или не мой,
Но, милый, вернись домой.
Настигнет русская боль,
Как звёзды и алкоголь.

Ступает карлик хромой,
Уводит тебя от нас.
Вернись, говорю, домой.