Дмитрий Шорскин - Давай оставим грусть…

Ветром северным простужен,
В полнолуние задул он….
Лбом давлю стекло наружу,
А души-то нет! Уснула!
Стон….
Яд….
Шок….
Взлет….
Сон?!
Явь?!
Бог?!
Черт?!

Что же
Делать?
Впрок жить —
Надоело!

Ты —
С летом «на ты».
Солнце горячей рукою
Нежит волосы,
С которыми ветер играет
Теплый, как день,
А день —
Протекает
В городе,
Где развязки над рекою —
Мостов шикарных полосы.
Лень….
С таких прыгать – лень,
Но иногда так хочется оказаться в омуте!
Но пока нет разлада —
Не надо!
Здесь трамваи,
Жизнь по краю,
Во дворах собаки лают,
Только прошлого яда —
Не надо!
Курс – по маю!
Боль – растает!
Жизнь к тебе теперь не злая,
Только прошлого яда —
Не надо!

Комом в горле
Все дела мои встают,
Им бы в гору,
А они – идут на спуск.
Вот и горе,
Смотрит нежно, мол, я – тут.
Сухо горлу,
Взгляд любовью выжжен, тускл.

Белыми метелями,
Синими капелями,
Жёлтой колыбельною,
Зелёными пастелями,
Берёзами и елями,
Милями да мелями —
Любовь к тебе измерю я…

Парками и скверами,
Рисунками из мела,
Улицей, что слух мой злит
Песней не умелою, и
Радугой не смелою, да
Ягодою спелою
Любовь к тебе измерю я…

Кружат совы,
Ночь для них открыла пласт.
Ищут славы,
Да у горя – красть грешно.
Только слово
Может власть отнять у глаз.
Жуткий саван,
Молча, я иду на дно!

Белыми метелями,
Синими капелями,
Жёлтой колыбельною,
Зелёными пастелями,
Берёзами и елями,
Милями да мелями —
Любовь к тебе измерю я…

Парками и скверами,
Рисунками из мела и
Улицей, что слух мой злит
Песней не умелою,
Радугой не смелою,
Да ягодою спелою
Любовь к тебе измерю я…

Я одеваю старый, тёплый свитер —
В Сибири осень, как в Москве зима!
Из всех столиц я уважаю Питер,
За силу и величие ума.

На улице, нырнув в толпу прохожих,
Которым жить не значит выживать,
Увижу лица, а не телерожи.
Обыденное счастье. Благодать!

Спешат с работы люди на работу ли,
Чтоб обеспечить хлебом с маслом власть.
Не поднимают шума или ропота,
И верят, что за всё всем Бог воздаст.

Я прожигаю пеплом старый свитер,
Накладно много думать – дрожь руки.
Из всех столиц я уважаю Питер!
Простите мне за это, земляки!

Я себя наверно не достоин:
Совесть и мораль мои сказали это мне.
Выхожу сегодня из запоя.
Снова, снова буду скоро на коне!

Ну, спросите, как взлетал я,
Ну, спросите, как я падал…
А про личное – не надо!

Небо синее листая,
Повернулся к земле задом…
Но про это вам – не надо!

Я узнал расклад, и я спокоен,
Совесть ампутировал, чтоб не летать во сне.
Выхожу сегодня из запоя,
Но не буду рад пришедшей я весне…

Ну, спросите, как взлетал я,
Ну, спросите, как я падал…
А про личное – не надо!

В небо шёл, как самолёт-ЯК,
Вниз я осыпался градом.
Но… про личное – не надо!

С призмой водки отдых в истории.
Совесть и мораль мои натёрли шею мне.
Я кричал: «Спокоен – лишь в запое!»
Помолчите же – я буду на коне!

Ну, спросите, как взлетал я,
Ну, спросите, как я падал…
А про личное – не надо!

Реактивным вверх снарядом,
Сверху вниз – минорным ладом…
Но про личное – не надо!

Блажь не блажь… Не знаю. Матом крою!
Столько накипело – тут мой разум зазвенел:
Для чего я столько был в запое?!
Для чего имел я то, что не имел?!
Ну, спросите, как взлетал я,
Ну, спросите, как я падал…
А про личное – не надо!

И у Бога я в опале,
И у чёрта мне не рады!
Но про это вам не надо!

Ну, спросите, как взлетал я,
Ну, спросите, как я падал…

Отливает солнце золотые пули,
Дробью опуская их на землю…
Где я? Вроде бы уже в июле,
Но не верю в это, не приемлю!

Потому что раньше было лучше,
В голове у нас жила надежда:
Бегала моя вторая сущность
Под дождём апрельским без одежды.