Нататлья Сорокина - Река времени

Я надену розовые бусы,
Я надену розовый жакет.
Ничего, что скажут – Ну и вкусы! —
Ничего, что скажут – Лучше нет! —

Я пойду гулять и буду рада,
Что уйдёт с души печаль и грусть,
Что останется надежда и отрада.
А что люди скажут – ну и пусть.

Я пойду гулять и тёплый вечер,
Розовым сияньем освещён,
Улыбнется нежно мне навстречу
И обнимет ласково так он.

Улица знакомая, небольшой уклон.
Прошлые картины навевает он.
Вспоминаю юность, её давно уж нет.
Мчался с полной скоростью вниз велосипед,
И в лицо бил ветер, руль дрожал слегка…
Милая дорога, близка и далека!
А что было дальше – попробуй, угадай —
За велосипедом мчался вниз трамвай,
И летели оба, счастия полны,
Может быть до солнца, а может до луны.
Улица, спасибо, что в памяти храня,
Временем повеяла далёким на меня.

На улице холодно, дождь моросит,
Хмурое утро в окна глядит.
Мы сидим у камина за круглым столом,
Поленья горят и веет теплом.

На столе лёгкий завтрак – сыр и салат,
Кофе горячий, кружит аромат.
Кошка клубочком на кресле лежит,
Пушистый комочек свернулся и спит.

Разговоры, беседа о том и о сём —
О важном и главном, обычном, своём.
Но время торопит – вставай и иди,
Пора на работу, день впереди.

Оплавлены свечи.
Время, как круг, —
Радости встречи,
Горечь разлук.

Мерцанье огня,
Вино в хрустале.
Уходящего дня
Пиршество на столе.

В зале каминном
Тепло и уют.
В замке старинном
Мифы поют.

Мы уносим из дома
В подарок картину.
К аэродрому
Правим машину.

Ночь, океан.
Путь наш далёк.
Сквозь мглу и туман
Мы летим на восток.

Две дамы в возрасте – лишь аж!
Повадились ходить в «Круаж» [5].
Они в кафе идут вдвоём
И не когда-нибудь, а днём.

У перекрёстка трёх дорог
Их не однажды видеть мог
Прохожий или постовой,
Когда они уж шли домой.

Нет, чтобы стряпать и стирать,
Они же вздумали гулять!
Сидят и кофе пьют гляссе,
Ну прямо тема для эссе!

Похоже, им общенье ближе,
Как говорят, бомонд в Париже.
Нет, не Париж, не те слова,
Вокруг шумит, живёт Москва.

А дамам есть, что обсудить,
Былое вспомнить, пошутить.
Но переливом приглушён,
Поплыл над ними дивный звон.

Гудят, поют колокола,
Их музыка легка, светла.
И звон, летящий над Москвой,
Увёл их мысли в мир иной.

Добрый клоун на манеже
Появляется всё реже,
Некому смешить людей.
Не заменит цирк эстрада,
Где ты, где ты, клоунада,
Отзовись скорей!

Исчез и добрый юмор наш.
Блистал когда-то Карандаш
И Клякса бегала, играя.
Светился цирк, смеялись дети
И Чарли Чаплин жил на свете,
Любя людей и обличая.

Добрый клоун, сделай чудо —
Возвратись к нам ниоткуда,
Удиви людей.
Расскажи нам, как мы жили —
Ели, пили, не тужили.
Ведь чем дальше, тем грустней…

Как сообщила утром пресса,
Объявилась поэтесса.
Необычная такая
И, как будто, неплохая.
Так загадочна, лукава,
Смотрит влево, видит справа.
Мифом сказочным закрыта,
Вся гирляндами увита.
С запахом цветов и струй,
Как весенний поцелуй.
Кто такая и откуда
Появилось это чудо?
Снимем мы с лица завесу
И откроем поэтессу.
Жизнь её спокойно, просто,
Отмечала фазы роста.
Были даже достижения
До чудесного явления.
Скромно так она трудилась
И признания добилась.
А потом, как клоунесса,
Дар открыла, вроде стресса.
Ну и диво, ну и чудо!
Появился он откуда?
Видно где-то он дремал,
Но проснулся и восстал!
Поэтесса, поэтесса,
Как зовут тебя, принцесса?
Профиль, зоркий глаз, картина,
Твоё имя – Валентина?
Черноброва и румяна,
Нет, скорее ты – Татьяна.
Что нам имя, песни пой,
Будем слушать голос твой.
Только больше не шали,
Поэтесса Натали.