Татьяна Бирюза - Добрые стихи для всей семьи

– Как там чувствует себя наш малыш? – я всегда старался пнуть посильней его руку своей ногой, чтобы папа почувствовал и понял, что всё нормально.

Но потом всегда начиналось:

– Ой-Ой! Как малыш сильно толкается! Какой шустрый и сильный! – причитала мама.

Но папа был доволен и улыбался:

– Это малыш мне отвечает, настоящий мужчина растёт, богатырь! Но ты там поаккуратней, Николай! Маму не беспокой…

И я, счастливый, успокаивался и снова засыпал. Ведь мне надо было быстрее расти, чтобы быть сильным. И я был счастлив, потому что знал и чувствовал – меня любят и ждут в том большом и неизвестном ещё мне мире! И папа с мамой уже дали мне имя – Николай, которое я полюбил, как только услышал его первый раз. Потом мама и папа мне будут рассказывать много интересного про это сильное и красивое имя, и я узнаю подробно, почему меня так назвали.

А для папы это были всегда счастливые минуты общения со мной, я это понял сразу и всегда очень старался дать ему знак. И даже когда делали снимок (УЗИ 3D – это такая объёмная съёмка малышей в животике у мамы), я тихонечко махнул папе ручкой, не удержался, потому что папа так внимательно всматривался в экран и говорил:

– Что-то я ничего не вижу… как там наш малыш, наш Николай?

Папа был на седьмом небе от счастья, когда разглядел меня на экране и заметил, как я махнул ему «Привет!»:

– Вы видели?… Видели? Он помахал мне ручкой!

И тогда тётя в белом халате, опытный врач, тоже радостно подтвердила:

– Папе ручкой помахал, всё в порядке!

А мама – мама не удержала счастливых слёз и сквозь эти слёзы улыбалась:

– Какие же мальчишки у меня смешные!

Потом радостно всей семьёй рассматривали дома мою первую в жизни фотографию – на ней чётко виден крошечный я и моя маленькая ручка, которая машет папе. А я, довольный, спал в животике у мамы и ждал своего дня рождения. Эта первая фотография хранится у нас в семейном альбоме на самом почётном месте, и она самая любимая и дорогая для всех нас.

Вот так мы увиделись тогда с мамой и папой первый раз.

А сейчас… я родился, лежу в тёплом клетчатом одеяльце, моргаю активно маме глазами: «Всё в порядке!» и в перерывах рассматриваю этот новый мир в огромном окне. Мне это показалось целой вечностью, а на самом деле прошло всего минут 5-10. Но паника с каждой секундой нарастала всё больше, и уже притащили какойто большой аппарат с висящими трубками, а мамин голос зазвучал ещё тревожней:

– Почему не плачет, почему молчит?… Но дышит ровно и моргает очень активно глазками… и глаза такие умные! Делайте же что-нибудь…

А папа всё кружил вокруг меня, и уже, как истребитель, пошёл на десятый заход, спотыкаясь о толстую тётю в белом халате и заглядывая мне в лицо с нарастающей паникой… И вдруг я представил, что на меня сейчас наденут этот страшный космический аппарат и эти длинные трубки и закроют всё окно: и красивое небо, и восходящее над городом солнце, и гаснущие звёздочки… и так мне стало обидно и жалко себя и моих перепуганных папу и маму, что до меня вдруг дошло:

– Ура! Я родился! Надо поорать от радости и поплакать, раз просят, ради мамочки и папочки, оставить изучение этого нового мира в окне на потом…

И как заорал во всё горло, заплакал, залился слезами, прокашлялся, проикался и не только… и так мне это понравилось, что уже потом никак не могли меня успокоить – я орал из всех моих младенческих новорожденных сил, накопившихся за девять месяцев ожидания этого восхода, этих звёзд, этого яркого неба и, конечно, самого главного – встречи с моими любимыми родителями!

Первый раз во весь голос я кричал своим родным, всему роддому, всему городу, всей Земле и всей Вселенной… заливаясь слезами:

– Ура!!! Я родился!!! Здравствуй, мой новый мир!

Да, я кричал именно это… Ну, конечно, у меня получалось и звучало в эфире совсем другое: «Уа-уа!», но все поняли меня правильно и очень радовались.

Но потом я всё-таки успокоился, потому что мама взяла меня нежно на ручки, и мне стало так уютно и спокойно, что плакать было как-то неинтересно. Потом я увидел папино лицо, склонившееся надо мной практически нос в нос, и я увидел, как из папиных глаз, как и у меня, тоже текли слёзы, папа улыбался и плакал одновременно.

«Наверно, папа тоже только что родился и очень этому рад, – подумал тогда я про папу. – Как здорово, что мы теперь вместе будем смотреть в это огромное окно на наш новый мир и считать гаснувшие утром звёздочки и встречать восход солнца и рождение нового дня! Ура, мы с папой родились! Здравствуй, наш новый мир!»