Алла Горбунова: Пока догорает азбука

мидихлорианы в моей крови
на голубиных полях Москвы
как жуки в прожилках травы
на воробьёвых горах Москвы

автомобили как звери в норе
в подземных парковках Москвы
зато протуберанцы любви
испускает подсветка Москвы

на кольцевой спишь ты одна
в наушниках снова Москва
ты совсем не любишь меня
счастливая Честнова Москва

…

Когда Ивана Кузьмича коварная доска
занозой укусила вдруг струился мир как сель
и что заноза если в нём средь грязного песка
всех нас как щепки наобум несёт от сель до сель

Когда Ивана Кузьмича на кухне бутерброд
вверх колбасой на грязный пол торжественно упал
то стало всё наоборот и ангелов полёт
по кухне той сопровождал ликующий хорал

Что есть по сути бутерброд Ивана Кузьмича?
Что есть заноза что впилась в Ивана Кузьмича?
Ведь ликование и боль сияют, как свеча
страданье обжигает рот и радость горяча

привет снежинка и квазар
цветок пульсар
на яблоне поют киты
и лунный свет
и воробьиные кусты
и мира нет

мой снег лежащий на ветвях
и подоконниках
Адам
потоки света на губах
и мир встаёт из света глаз
Олам

я вспомнил всё но я забыл
снежинку и квазар
я не забуду никогда
тебя цветок пульсар
потоки света на губах
Адон Олам

пробившись взглядом сквозь зарю
к планетам и звездáм
я не забуду и люблю
Адон Олам
и снег лежащий на ветвях
и воробьёв

заря из пикселей
детсад машины снег
и тонким лазерным лучом
пронзает свет
и в нём из света человек
Адам

прощай снежинка и квазар
цветок пульсар
я улечу на Магадан
на Гибралтар
цветы на яблоне
распустит поздний снег

на небе горит Земля
порох как снег
под ним уснули споры
сопрелых козлят
дорога к кротовой норе
к стоячей воде
лосиного копытца
вот любовь моя
тёмная как торфяное болото
вот падалица
пушица
птица
…

на изнанке листьев не разбирая руны
в маточный сад не найдя калитки в ограде
в эндометрии как в розарии будут розы
спрашивать: кто ты? будешь со мной играть? и

на острие резонанса мгновенных ритмов
сына розы маточного молочка мёда
нацедив из пчелиных грудей по всему миру
добыв амбру из кишечника кашалота

немного слёз немного слизи улитки
в старой беседке вспоминая умершего деда
трещина ржавчина сумерки и калитка
в маточный сад в перинатальное лето

дочери розы спящей в листе осины
добывая квалиа мира из насекомых
манная каша текущая по пуповине
немощные старики в реанимации в коме

сепия каракатицы пурпур морского гада
на острие растущая амплитуда
будут розы спрашивать: кто ты? если из сада
маточного ты мыслишь родись отсюда

ветер ломает
чудище-лес

по сколам тентаклей
стекает ртуть

в ноябре будут призраки
плясать у осин

листьев заточки хрустят
сапоги прорезая

мшистые пни —
казаны чадящей трухи

дятлов ксилофон
щёлкает на ольхе

… Алиса упала
в кротовую нору
в петле меркурия
у мшистого камня
где спит король гоблинов

и вынырнула
среди сосен и кедров
Фазелиса
в руинах некрополя
где смерть —

неказистый утéшитель —
поливает из шланга
цветы-галлюциногены
и об руку с чёртом
летает над акведуком

вот —
снег
в бардо умирания,

длящемся жизнь,
где я встретил тебя и полюбил.

вот – чёрт.
(с копытами и рогами, подрагивающий хвостом.
жалкий).

вот – смерть.
(в чёрном платье на голых костях.
жалкая).