Померанц и Миркина похоронены на Даниловском кладбище в Москве. Померанц ушел первым. Зинаида Александровна пережила его на пять чрезвычайно активных лет. Оба преодолели девяностолетний рубеж, и до последних дней пребывали в ясном уме и твердой памяти. Глядя на строгий обелиск, под которым покоится прах наших мудрецов, я невольно обратил внимание на даты жизни. Григорий Померанц: 1918–2013, Зинаида Миркина: 1926–2018. Между его приходом и ее уходом – век.
Для тех, кто знает Померанца и Миркину, знаком с их судьбой и творчеством, представлять их излишне. Но я допускаю, что этот очерк может заинтересовать человека, слышавшего лишь краем уха об уникальной супружеской чете, которая на протяжении двадцати лет – с 1997 по 2017 руководила религиозно-философским семинаром «Работа любви». Оба они читали лекции, которые неизменно заканчивались ее стихами.
Миркина – псалмопевец, но вы не найдете в ее текстах следов архаики или стилизации. Это оригинальнейшие современные произведения, в которых, что кажется невозможным, начисто отсутствует дух самовыражения. В ее стихах всегда происходит встреча души с Богом, а иногда – и встреча двух Заветов: сын библейского патриарха Иакова Иосиф может напрямую обратиться к Иуде Искариоту. И неизменно звучит требование освободить Бога от наших болезненных фантазий о Нем. Я приведу одно из любимых стихотворений Зинаиды Александровны. Оно вошло в ее поэтический сборник «Из безмолвия».
* * *
Послушайте, никто не виноват!
Я плачу, бред минувшего отбросив.
Узнайте же меня. – Ведь я – ваш брат.
Я – ваш давно потерянный Иосиф.
О, дайте мне прильнуть к груди Отца!
Я – здесь. Вы ничего не совершили.
Пускай, пускай откроются сердца!
Не знаю, кто из нас лежал в могиле,
Но только знаю – мертвый оживет,
И жизнь пойдет с безгрешного начала,
С чистейшего листа… Я – здесь. Я тот,
Кого так долго вам недоставало.
О, только лишь раскрытие сердец! –
Я большего не знаю в мире чуда.
У нас один на всех, один Отец!
Так содрогнись и обними, Иуда,
Стоящего перед тобой Христа –
Ведь Он готов принять тебя в объятье.
Он – Дверь, что никогда не заперта.
Он Тот, Кто вечно собирает братьев,
Не вспоминая ни одной вины…
Не Он, ты сам себя осудишь строго,
Услышав Зов с последней глубины:
Откройте Дверь! Освободите Бога! 1 1 Миркина З.А. Из безмолвия. М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2017. С. 219–220.
Стихи Миркиной Померанц назвал «поэзией священной глубины» 2 2 См.: Померанц Г. С. Устами поэта // Миркина З.А. Потеря потери. М.; СПб: Центр гуманитарных инициатив, 2016.
. Эта поэзия, заметил Григорий Соломонович: «не заменяет и не отменяет других путей в глубину, но и они ее не могут заменить» 3 3 Там же. С. 230.
. Перефразируя Померанца, я бы сказал так – мистический путь богопознания не заменяет и не отменяет схоластического пути, ортодоксальных положений веры, но и схоласт не может заменить мистика 4 4 Катафатическое и апофатическое богословие – два дополняющих друг друга метода, и было бы нелепо вбивать клин между ними.
.
Каким же путем идет мистик? И что он предлагает? Давайте рассмотрим это на конкретном примере. Отзываясь на призыв освободить Бога, Григорий Померанц говорит, что глубина любой великой религии ближе к глубине другой великой религии, чем к собственной поверхности 5 5 См. сайт, посвященный творчеству Померанца и Миркиной. http://pomeranz-mirkina.com
. А это значит, что на глубине бытия, где, по выражению Блаженного Августина, «зла нет», нет и повода для раздоров, для самоутверждения, для духовного превосходства. И только на поверхности идет постоянная битва. Религии, уподобляясь идеологиям, меряются административными ресурсами, развитостью своих сугубо мирских институтов, сплочённостью рядов своих последователей. Всё это ни к чему подлинному мистику. Вот почему его впору назвать духовным реалистом. Он не кликушествует и не вертит столы. Мистик всегда стремится только к одному – видеть вещи такими, какие они есть. А на это способен лишь истинный созерцатель.
Проследим дальше за мыслью Померанца: «Различие языков и образов религиозного опыта не может быть устранено, оно неотделимо от различия культур, от многоцветности мира. Диалог не стирает этого многоцветия. Но он ведет в глубину, где все различия смотрятся как преломления единого луча внутреннего света, озарившего мир в древности и давшего силу становлению культурных миров […]» 6 6 Там же.
.
Читать дальше