Владимир Нефёдов - Новоявленный сюжет. Стихи

Выходя в эту пору увядшую,
Под листвы незатейливый хруст,
Вижу осень земли передавшую,
Небольшое смятение чувств.

Неба синего тыльную сторону,
Где нет звёзд и округлой луны
И спешащее к тёмному городу,
Очертание близкой зимы.

Вы когда нибудь видали
Как рассвет зарю ведёт?
Шлейф её нетканой шали
Зажигает небосвод.

Золотым пурпуром красит,
Розовеет свод потом,
Будто в божьей ипостаси
Причащается вином.

А восход каймой багряной
Обрамляет край небес,
Облака воздушной гаммой
На верху несут свой крест.

Утро вновь от горизонта
Дню навстречу поспешит,
Как начищенная бронза
Солнце выйдет в лазурит.

Бог природного раздолья
Распахнет святую даль,
Матерь Русь с долин и взгорий
Сбросит серую вуаль.

Что твёрже может быть гранита?
Или в душе оставить след.
Любовь носила имя Рита
И было ей семнадцать лет.

О дух у паперти стоящий,
Не встречи с богом ищешь ты.
Воспоминаний след скользящий
Читает память как псалмы.

Она сейчас передо мною
В софитах юности былой
И годы плавной чередою,
Назад плывут одной строфой.

Неужто это всё возможно?
Невероятнейший цинизм!
Чертовски может быть безбожно.
Сплошной видать авантюризм..

К былому стоит возвращаться,
Ведь без него той Риты нет.
Живите люди чтоб влюбляться
И помнить это много лет!

Хорошо в России ночью,
Где-нибудь в лесной глуши,
Где висят тумана клочья
Как штрихи её души.

Вон сосна за косогорам
Лапы сложила во сне.
Чуть поодаль с кротким взором,
Месяц бродит в вышине.

Звёзды блещут чуть моргая.
На болоте стонет гать.
Речка в зарослях рябая.
Камышом обвита падь.

Тут-и-там всплывают звуки,
Тени призрачно встают,
Тусклый свет небесной мути
Вносит в чащу свой уют.

Хорошо в России ночью,
Где-нибудь в лесной глуши,
Где висят тумана клочья
Как штрихи её души.

Уже давно пропал сонливый вечер,
Ночь поминутно давит темнотой,
Сокрытый факт их запоздалой встречи
Был подкреплён нависшею луной.

Звёзд разноярких высыпало столько,
Что бархат неба стало не видать.
Но облаков белёсая прослойка
Прикрыла всю блистающую рать.

Вот где-то бряцает железная дорога,
На много километров гул ночной,
Там стыки рельсов в ритме диалога
Беседуют всегда промеж собой.

Тягучий ветер рвано и лениво,
Крадётся полем вдоль лесной межи.
Пустою веткой машет тихо ива.
Стога темнеют словно шалаши.

Кругом витает призрачная дрёма.
Плывёт рекой раскидистая мгла.
Шуршит листва как старая солома,
С осеннего слетая подола.

Тягучий вечер вышел на дорогу.
Ударом оземь взвилась темнота.
День заспешил к привычному итогу.
Предстала ночи льстиво нагота.

Вдоль тротуара где кусты сирени,
Зажглись привычно сразу фонари.
Поверх асфальта ниц упали тени.
Серели только как-то пустыри.

Накинув кроны на стволы деревьев,
Шуршала тихо зеленью листва.
А облака лишившись длинных перьев,
Переплелись как пара кружева.

Куда не падал свет всё почернело,
С особыми оттенками от тьмы.
Да мошкара клубками то и дело,
Природные ерошила черты.

Дул ветерок душистого июля,
Перебирая запахов букет.
Мелькнула мысль как ветряная пуля:
«А ночь имеет свой особый цвет!»

Распустила складки платья
Предрассветная жара,
Заключив в свои объятья
Благовонные ветра.

Заструилась по равнинам.
Над красавицей Окой.
По рязанским сёлам, нивам,
Оставляя всюду зной.

Ослепительное солнце
Показало пылкий нрав,
Цветом красного червонца
В закоулках всех дубрав.

Предвещая небу славу,
Чуя лета благодать,
Выше может на октаву
Птицы стали щебетать.

И от утреннего гула,
В поэтических местах,
Константиново проснулось,
Сплошь в есенинских стихах!