Валерий Симанович - Vector Spiritus

Луна прорвать
пыталась тщетно
Небес свинцовые завесы.
Норд-ост ревел
над морем хрипло.
Сбивались с курса корабли.
Прибой швырял
на берег льдины,
Пугая одиноких чаек…
Дробились звуки.
И как струны
Стонали тяжко провода.
А в тихой гавани,
у мола,
Восторженно смеялись люди,
Звучала музыка, и лилось
Струёй кипящее вино.
Морозный ветер жёг мне щеки.
Душа желала откровений.
И жадный взор искал причину
Остаться раз и навсегда
У края ледяного моря,
Питаясь мощью зимних бурь.

1985—1986г.

Тонкие, прозрачные ладошки,
Быструю смешинку на губах,
И глаза большой сиамской кошки
Вижу по ночам в тревожных снах.

…Так мучительно пылают розы
В лунном серебре пустых садов.
Тает незнакомый отголосок,
Унося во тьму обрывки слов…

И, взлетев эфирною душою
Выше предрассветных облаков,
Я смеюсь и плачу над собою,
Не найдя бредовую любовь.

1985—1988 г.

Мне прилив оставил в лёгкой пене,
Позабыв, прозрачные агаты,
Словно слёзы призрачной сирены,
Ощутившей боль чужой утраты…

В глубине камней укрылась нежность,
Тайна робких встреч и поцелуев,
Лучезарные мечты и безмятежность —
Всё, о чём ночами я тоскую,

Что вернуть пытаюсь. Но как прежде
Утренний прилив следы смывает.
И упорно глупые надежды
Сердцу не прощает, не прощает…

1987—1988 г.

Умирая, мой друг подарил мне железную розу.
На её лепестках запеклась почерневшая кровь.
И теперь по ночам с ощущением тайной угрозы
Он приходит ко мне
в череде утомительных снов.

Наклоняясь, беззвучно разбухшими
шепчет губами,
Полыхая бездонным провалом горящих глазниц.
А наутро уходит незримыми смертным путями,
Оставляя гнетущий,
пронзительный скрип половиц.

Лишь набросит рассвет
мне на окна багровые тени —
Злополучная роза, почувствовав зов пустоты,
Оживёт и, исчезнув, появится в небе весеннем
Воплощением утренней, яркой, томящей звезды.

Ослабеет дыханье от тонкой трепещущей боли,
Потускнеют глаза, побледнеет, набрякнет лицо —
Так железная роза моей наливается волей,
Чтоб из Ада вернуть
неугодных судьбе мертвецов.

1988—90 г.

Трамваи уходят в степь,
Трамваям в городе жарко.
Трамваи танцуют степ
Вдали от ремонтного парка.

Трамваи ищут траву:
Роскошную марихуану.
Трамваи от счастья ревут,
Валяясь на чистой поляне.

Разорваны провода,
Возить никого не надо.
Отныне и навсегда
Трамваи – вольное стадо!

1988 г.

Во мраке запутанных улиц
Невольно почувствуешь дрожь,
Заметив немое виденье,
Как будто сверкающий нож:

Прекрасную тихую девочку,
С затмением солнца в глазах,
С восторженной хищной улыбкой
На чувственных тонких губах.

Она пролепечет: «Любимый…»
Почувствуешь цепкость руки,
И сладким ночным поцелуем
Сомкнутся на горле клыки…

1988 г.

Стремиться вверх!
Когда ушла надежда,
И губы, улыбаясь, шепчут: «Что ж»,
А сердце бьётся успокоено и нежно,
По телу – дрожь…

Стремиться вверх,
Когда любовь приснилась,
А жажда славы грубо тянет вниз,
Когда в душе твоей ничто не изменилось,
А смерть – каприз…

Стремиться вверх!
Когда нет силы верить
И чувствовать немую пустоту,
И думать, что все люди – звери,
Забыв мечту…

Стремиться вверх!

1989 г.

Утомительный день
попрощался рукою заката,
И прохлада скользнула
по площади нежной змеёй.