Геннадий Симаньков - Полёт в Эдем

Бежать в лугах, как зверь подраненный,
Искать рассвета красоту,
Берёзок на полях в окраинах
Терзать глазами наготу,

Упасть в траву, косой не сби́тую,
Щипать слабе́ющей рукой,
Уснуть и тишиной забытою
Уйти навечно на покой.

Познав три тысячи молитв,
С душой истерзанного тела,
Я становился как гранит,
Исписанный надежды мелом.

Не ангел, скудно окрылён,
Опутан или даже связан,
Я и не раб, и не барон,
Так, голь под сотнею наказов.

Звезда в груди и на плече.
Я шёл, подстёгнутый удачей,
Молил, чтоб счастье уберечь
Там, где всесильна юдоль плача.

Как порох, исповедь моя,
По ве́тру грех, как сизый пепел,
И чаша брызжет за края,
Любви нали́тая в Вертепе.

Зовёт Печорский монастырь
Храм посетить, согнуть колени.
Давид писал в завет Псалтирь,
Меня учил Ульянов-Ленин.

Но с Богородицей на «ты»,
За что так люб, и сам не знаю.
Я, как осенние цветы,
И болен, и не умираю…

В тонкой дымке голубой
Во́ду хмарь укрыла.
С удочкою день любой —
Мощь, природы сила.

Я таскаю донных рыб,
Не страшны́ мозоли.
Неба у ночи́ прогиб
Выткан бирюзою.

Колокольчик зазвонил,
В белой мгле раскаты.
Леску нежно отпустил
В хлябь сомов усатых.

Утро… Время плыть домой.
Потушил я лампу.
Бьёт в садке, там, за кормой,
Чешуёй кто замкнут.

Солнце разжигает свет.
Ельник встал в заречье.
Завтра я опять с рекою
Кану в бесконечность.

Течёт в окно постылый слизкий дождь,
Ворона щиплет чёрное перо.
Взаймы у правды попросила ложь
Бесценный путь и нужный поворот.

Не будет клевете поблажки вкус.
Заполнены родимые места.
Законы жизни вечно начеку,
Куют из пластилина чести сталь.

Нести непросто в мир таланта груз.
Глаз воспалённых тоненькая нить,
Как шов ножа, что поимел арбу́з,
Трясётся, свет желая сохранить.

Тут, главное, понять, что на углах
Стоит судьбы раскосая изба.
Она просторной, тёплою могла
Любого, кто правдив, мечтой лобзать.

Из тубы сердца радость и печаль.
Откроются хрустальные врата,
Затухнет колыбельная свеча,
Потёмки лет что выдана латать.

Знай, пра́вому те суждены пути,
Что приведут в святую благодать.
Обманщик – в ад, обратно не уйти
За час и день, несметные года.

Случайно я подслушал злую ложь.
Бежал сквозь ветер, правду уносил,
Тот компас жизни – золотую брошь,
Которую с рождения любил!

Ну вот и Пу́стынь таинства души,
Встречает дом чистилища меня.
Духмя́ный кедр так зелен и пушист,
А старец Илий как светило дня.

Паломники несметною ордой
Прошенья тычут, сжатые в руке.
Умытые священною водой
Монахи воскресенья вдалеке.

Стук колокола. Ангел золотой
В горн дунул на короне у кремля.
Стремятся богомольцы на плато,
Всех примет их священная земля.

Я покрестился, на колени встал.
Как сажа рясы, строги колпаки.
Горит свечами поминальный зал,
Царит огонь в событиях мирских.

Собор Введенский – крепость на крестах,
Любя, как сиротину обласкал,
Читал ушедшим литию поста,
Чтоб отвалилась прежняя тоска.

Мне завтра в путь, благослови же, Царь,
Твоё золоточтимое перо,
За Веру Православную борца,
Сторонника союза двух миров.

Небосвод просит беглого выстрела.
Грозный рокот раскатов давления
В колыбель снов заведомо чистую
Входит без суеты удивления.

Туч гранитных глубокая впадина
Обласкала субстанцией кратера,
Содрогнулась в ней жёлтая ссадина,
Птичью тень спрятав в про́пасть фарватера.

Как картечь, с неба влажные ягоды.
Мне б уйти, чтоб не били горошины.
Из души с песней жуткие тяготы,