Сергей Ащеулов - Фронтовые поэмы и лирические этюды

Из оцепенения,

Закричали: «Всех их к стенке, тут же расстрелять!»

А в ответ: «Вы на прицеле,

Поезд в оцеплении,

Господа вашбродия, и мы могём пулять».

Супротив, по воле судеб,

И враги, и пленники.

Не у немца на чужбине – в собственной стране.

Трибунал, где в роли судей

Свои соплеменники.

Приговор грозил фатальный с истиной в вине.

Их вели к лесной опушке

Сквозь ряды неплотные,

Офицерскую колонну охранял конвой.

По пути считали пушки,

Точки пулемётные,

И готовились к прорыву в свой последний бой.

Есаул рванул к тачанке,

С ним корнет с поручиком.

Остальные подхватили к действию сигнал.

Под «Прощание славянки»

Смяли караульщиков,

С ходу лихо захватили целый арсенал.

Этот бой был скоротечным,

Но не как в германскую.

Русский против русского – пощады не видать.

Под двойным огнём картечным

Началась Гражданская,

Но без правил, без науки братьев побеждать.

Мрачен цвет кровавой бойни

С жертвами напрасными.

Было дело – защищали Русь плечом к плечу.

Места нет в одной обойме

Белым вместе с красными,

Также как не стать трёхцветным флагом кумачу.

Солнце близилось к закату

Дымкой багровеющей,

Догорал разбитый в щепки воинский состав.

Непомерную утрату

Полк понёс слабеющий:

Сотни тел легли распятьем, руки распластав.

В темноте пробились к лесу,

Отходили группками.

Небо им благоволило месяцем скупым.

Ночь поставила завесу

С миражами хрупкими

Лиц погибших; перед ними долг неискупим.

Перед теми, кто остался

С ранами тяжёлыми

Прикрывать во имя жизни остальных отход.

Злой рассвет туманом стлался

Берегами жёлтыми.

Уходили все, кто выжил, через реку вброд.

Далеко на небосклоне

Вещий блик Юпитера

С предзнамением зловещим лечь костьми за Дон,

Не молиться в отчем лоне,

Не увидеть Питера,

Не к своим – к чужим прорваться, скрывшись за кордон.

Хутор старый под горою,

Где скрывались белые.

Под порогом сброшены ремни от портупей.

Их осталось в хате трое,

Офицеры беглые:

Есаул, корнет, поручик – кто они теперь?

Кто хотел стоять за веру,

За Россию-матушку,

Тот сбежал к Деникину, Краснову, к Колчаку.

Вдруг раздался шум за дверью,

С криком «Власть вам мачеха!»

Заскочил казак с гранатой, выдернув чеку.

Кольт торчал из-под пальтишка,

И тельняшка рваная.

Есаул успел с корнетом выпрыгнуть в окно.

«Братька, ты?!» – «Ты кто, братишка?» —

«Я поручик в звании,

Ты откуда?» – «Я от батьки Нестора Махно».

Старший брат ввёл аккуратно

Шток предохранителя.

Подошёл к поручику поближе, посмотрел.

Приказал вести обратно

Беглецов-воителей.

Их уже вели махновцы к церкви на расстрел.

Всех оставили в отряде

Лишь по воле случая,

Брат поручика, хорунжий, близок был к Махно.

Анархисты? Бога ради,

Где ты, доля лучшая?

Жить захочешь – то и с ними будешь заодно.

Под присмотром контрразведки

Троицу отправили

Собирать в казну отряда голый чистоган.

«Справедливость» продразвёрстки

Взяли и подправили —

Получилось мародёрство, аргумент – наган.

Грабежи, террор, погромы,

Банков реквизиция.

И разгул по гуляйполю да свинцовый дождь.

Не жалеть на всех патроны —

Такова традиция

Тех, кого в народе звали атаман и вождь.

Но однажды на махновцев

Налетели красные,

Ох и сечь была; звенела сабельная сталь.

Сколько пало славных хлопцев,

Жертвы их напрасные

Принял первый лёд осенний, будто бы хрусталь.

На земле своей исконной

Знали они вольницу.

Били немцев и Петлюру, Врангеля, Шкуро.

При погоне первой конной

За Махно будённовцу

Удалось нацелить в сердце и спустить курок.

Небо хмурое катилось,

Облакаясь тучами.

И остатки чёрной сотни скрылись за бугор.

Тело грузно опустилось,

Только взгляд измученный

Говорил, что жить корнету всем наперекор.

Подхватив руками друга,

Есаул с поручиком

Отходили к мелководью, прячась в камышах.

И когда поверхность Буга

Заблестела лучиком,

В тишине раздался окрик выстрелом в ушах.

«Стой! Ни с места! Вы из беглых,

Элемент внеклассовый?»

Трое красных всадников с дозором подошли.

От зелёных к ним, от белых

Переход был массовый.

Ну и их к перебежавшим тут же отвели.

Конармейский корпус вышел

Из боёв потрёпанным,

Чтобы доформироваться перед рейдом в Крым.