Николай Игнатков - Я люблю тебя

Упал вчера к моим ногам,

Каштан совсем еще не зрелый.

Губами мне и по губам,

Но тороплив, и неумелый.

На первой встрече обнимать…

И вел себя так шаловливо.

И потянул меня в кровать,

Я все сносила терпеливо.

И бесцеремонно мне в трусы,

Он запустил своей рукою.

А я хотела чистоты,

И чтоб текла она рекою.

Снимал белье так торопясь,

Порвал отдельные детали.

В меня вошел и насладясь,

Не показал, и гениталий.

А я могла бы их ласкать,

Такой восторг, такие чувства.

И как его не знаю звать,

А он нашел в том верх безумства.

Теперь он будет щеголять,

Что ночь провел с красивой дамой.

В себя уверенность вселять,

Гордится этакой забавой.

А хочу сама любить,

Не просто так по этикету.

И наслажденье получить,

И не раскрыть того секрету.

В любви есть правила свои,

В них ложь один из элементов.

Неправды потекут ручьи,

А сколько там еще моментов…

Нельзя ведь все предугадать,

Тот изменил, та изменила…

Любовь она ведь благодать,

А если вдруг она остыла.

Ты эти чувства новизной,

Вернуть себе еще поможешь.

Перенасыщенный женой,

Ты и того понять не сможешь.

Недавно тополь заходил,

И пух седой, и сам весь белый.

Меня к интиму пригласил,

Песок в штанах… Такой несмелый!

Я брюки сдернула сама,

А там дрожит сухой листочек.

Омолодить я не смогла,

Такой кривой наверно почерк.

Ушел с обидой на меня,

Фантазий видите ли мало…

Я дать могу много огня,

Необходимо ведь начало.

И дуб недавно удивил,

Мы на поляне повстречались.

Взял так прилюдно наклонил,

Туда-сюда и разбежались.

Перевелась теперь любовь,

Она оскомину набила.

Не поджигает спичка кровь,

Тоска тщедушная сгубила.

А я хочу любить ни так…

Чтоб водопады извергали.

И в перед в мой, и можно в зад,

И чтобы мертвые вставали.

Чтоб страсть фонтаном била там,

Дождем лилась сплошная радость.

И предавались мы мечтам,

И смаковали эту сладость.

У нас растений – главным ствол,

И пусть совсем одревесневший.

И успевай поднять подол,

А то наскочит очумевший.

Познакомились мы и теперь,

Предстоит наша первая встреча,

Я открою с волнением дверь,

Она скажет, – Ну здравствуй. И плечи,

Они дернутся так будто ей,

Холодок забирается в душу.

А в глазах огонек из огней,

Я молчу, и естественно трушу.

Сняв дубленку, смотрю как она,

Так близка… Будто вечность знакомы.

По бедру проскользнула рука,

Дух такой будто бы от иконы.

– Руки мой, я поставила чай,

Полотенце, то крайнее слева.

Я смутился опять, невзначай,

А она, она так осмелела.

После чая вставая сошлись,

Наши взгляды… И что теперь делать?

Мысли разные вдруг пронеслись,

Я ведь сам показать должен смелость.

Я прижал ее нежно к себе,

Целовать стал участок за ухом.

Страсть взрывалась, неслась вся в огне,

Наполняя загадочным звуком.

А рука моя к ней под халат,

Обнаженные, теплые груди.

И наполненный нежностью взгляд,

Растопить так старается будни.

Столько лет, а упругий живот…

А ладонь уже там под бикини.

Она дышит легко, только рот,

В предвкушении счастья богини.

Разложив волосок к волоску,

Пальцы губ ее нежных коснулись.

А один проникает и в ту,

Уже все там в нее окунулись.

Задрожала она словно лист,

У осины, стоявшей у речки.

Начинается новая жизнь,

И стучат уже счастьем сердечки.

Отодвинув меня и сама,

Расстегнула спокойно рубашку.

И по телу зимою весна…

Расковала она уже пряжку.

Все упало что было на мне,

А она уже там на коленях.

Радость так пропорхнув по спине,

И действительность только в мгновеньях.

А она так схватилась рукой,

А сама уже где-то витала.

И его нарушая покой,

Языком что-то там рисовала.

По губам провела и туда,

В теплый ротик погреться впустила.

И звенят в голове провода,

Она нас ведь двоих приютила.

А потом говорит, – Заждалась,

Там кровать шелестит простынями.

А любовь! Она просто рвалась…

Ягодицы сжимая руками,

Опускаю ее на кровать,

Раздвигаю горячие ноги.

И лицом меж ними упасть…

Но иду я по дальней дороге.

Исцелую ее всю кругом,

Обласкаю, где тайны сокрыты.

Если кто с таким чувством знаком,