Светлана Нагибина - Уголёчки

Людям недостаёт любви. В этом всё дело.

Светлана Анатольевна открыла сообщения в группе «Педсовет». Директор писал, что с понедельника вся школа переводится на дистанционное обучение. Так уже было весной девятнадцатого, когда многие организации временно не работали.

Тогда, в девятнадцатом, она, как и все, впервые узнала о беде, охватившей весь мир. С пандемией в жизнь вошли новые слова: коронавирусная инфекция, COVID-19, локдаун, удалёнка, дельта, и вот теперь – омикрон.

Мир переживал новый всплеск болезни. Прочитав новости с работы, женщина задумалась о многочисленных болезнях и смертях последнего времени.

«Вовушка умер в восемнадцатом, не застал всего этого кошмара», – промелькнуло в голове учительницы.

На календаре бушевал январь двадцать второго, врачи снова говорили о росте заболеваемости, многочисленных случаях заражения.

Теперь болели не только взрослые, но и дети, никого не щадила «корона». Люди привыкли носить маски, мыть руки, соблюдать социальную дистанцию.

Эти слова, как маркеры времени, звучали с экранов, уверенно меняя жизнь. Мир пребывал в смертельной опасности, которая давно превысила рамки сезонной эпидемии.

Третий год все жили в страхе и тревоге. Умирали старики и дети. Чудом выжившие переносили тяжёлые последствия болезни, долго не могли восстановиться.

– Что с нами происходит? – цепочка мыслей, как всегда, вела к Богу.

Ничего не бывает случайного у Господа. Человечество сильно поражено, его лихорадит, как от «испанки» в восемнадцатом году прошлого века.

Эта пандемия – большой урок человечеству, по-другому – наказ или наказание. Ограничено общение здоровых, осложнено дыхание больных. Без дыхания, как и без общения, жизнь невозможна или сильно затруднена.

С экранов всё чаще звучит правильный вопрос: не за что, но зачем пришла в мир новая болезнь?

Фотиния так увлеклась мыслями о ситуации с пандемией, что не заметила, как сбежал от неё короткий зимний день.

В доме напротив зажглись огни, и её давний приятель фонарь уже приступил к своей обычной работе. Вечерами он освещал её маленький мир: подъезд, берёзы, снег.

Сегодня он приветливо снял шляпу, немного наклонился вперёд, заметив приветливый взгляд.

«Как летит жизнь, как торопятся мои минуты. Только бы успеть всё», – Фотиния вздохнула легко, её мысли были не о новой болезни и не о пандемии. Она думала о дефиците любви.

Светлана Анатольевна верила, что скоро вся эта история с пандемией закончится и людям останется только вспоминать, что они жили в опасное время CОVID-19, что были свидетелями особенной войны.

Да, именно войны. Признаки времени напоминали ей Великую Отечественную: вести с полей, опасность. По радио только и слышно, что о новых случаях заражения. Новости с работы о заболевших, а иногда и погибших, коллегах и школьниках.

Страшное время. Мир замер в ожидании будущего.

Когда открыли вакцину, с прививками стало происходить что-то невероятное. Люди рассорились, разладились, стали спорить, обвинять друг друга, настаивать на своём, будто их рассудок повредился.

Мира, согласия не стало. Закровоточила главная беда человечества.

В тревожное время, оставшись без поддержки, вдова пыталась самостоятельно отвечать на возникающие вопросы, реагировать на внутренние перемены, разбираться в новых вызовах жизни.

О векторе души она впервые задумалась в десятых, когда судьба определила ей местом работы общежитие колледжа промышленности и автомобильного транспорта.

Весной пятнадцатого в поле её зрения попало модное слово «добровольцы».

Тогда начинающий воспитатель изучила материал с усердием. Рассказала ребятами о волонтёрском молодёжном движении на Вятке. Говорила искренне, горячо.