Светлана Нагибина - Уголёчки

Где нет Христа, куражится разврат,
Там день угрюм и сер без перемены,
Народ несётся прочь от вечных врат,
В церквах без веры сотрясая стены.
Где нет Христа, безличье красоты —
Без образа бездарны подражанья.
Крестом держу пред чашею персты
И милости прошу на покаянье.

Несуетливо осеннее солнце
Дарит тепло и покой.
Праздник воскресный в любовь завернётся
Листьями на мостовой.
Ветер ли жалует: «Помни о смерти» —
Радости не передать.
Только два слова любимым доверьте,
Божия в них благодать.
Капелька веры – и мыслью смиренной
Осени выпорхнет тишь,
Чем совершается суд сокровенный,
Помни и не согрешишь.
Свет незапамятный «Помни о смерти»
Животворит без конца,
Кроткому шелесту, правде поверьте —
Короток век без отца.
Праздник воскресный любовью пропитан,
Солнечным сквером иду.
Вывела осень к янтарным орбитам
Тихим шуршаньем в саду.

Бесснежье и безлистье,
На кронах дня лоскут.
Украденною высью
Деревья вечность ткут.
Из полотна рубахи
Я выкрою часок,
И белоствольной пряхи
Чуть дрогнет голосок:
«Тонка моя работа,
Безделица моя.
Неси, коли охота,
В родимые края.
Там день, ни бел, ни чёрен,
Под сетками ветвей
Сбирает в Лето зёрен
Для суженой своей.
Льёт горькими дождями
В рябиновую сласть,
Заходится кистями
Из осени украсть».
Затих негромкий голос
Под гулом фонарей,
Рубаха распоролась
В хоромине моей.

Задожжёвело вокруг, задожжёвело,
Извело на Покрова́, избуровило.
Оживаем от кровей, Богородице,
Люд на паперти церквей Богу молится.
Ты не плачь в осенний день, Мать-заступнице,
Ветра лютого страшней дум распутица.
Ро́дных деток заступи, Непорочная,
Наши раны исцели кровоточные.
Задожжёвело восеть 6 6 Восеть – ранее, в недавнем прошлом (вят.). , задожжёвело.
Сеткой хмурых облаков обескровило.

Живёхонько, бастёхонько 7 7 Бастёхонько (от бастенько, баско) – хорошо. ,
Под розгами целёхонько,
До кладбища покаялось,
Отмучилось, отмаялось.
Стучало вживе тризною,
Вздыхало укоризною,
И кляло грех неистово,
И дня не знало чистого.
Сносило и корёжилось,
Мельчало – и скукожилось.
Но билось, мне неведомо,
Чудно, кем заповедано.
Больное, запредельное,
Отчаянно-метельное,
Сорвало время с памяти
До сущего, до замети.

Я люблю без усилий, без меры,
Благодарна своей судьбе.
Уголёчки Христовой веры
Я протягиваю тебе.
На пороге каких событий
Душу в чистое заверну?
Что смогу на земле открыть я,
По любви тебе протяну.
Мелкий дождик грибной под осень
Да на санках с горы гурьбой —
Мы друг друга о том не спросим,
Становясь на ходу судьбой.
Ты да я – нас отныне двое,
Я молитвой тебе несу
Непонятное, озорное,
Отыскавшее дом в лесу.
Уголёчки горят в ладони,
Обжигая родным «прости».
До тебя я была на троне,
Так, пожалуйста, отпусти.
Мне б с рассветом в лесную чащу
До монашеского скита,
Тихой верой Христа обрящу,
Непутёвая сирота.
И когда городские скверы
Аналоем любви приму,
Уголёчки Христовой веры
Я любовью тебе верну.

У берега тотальной нелюбви
Молчали воды чистого потока.
Помилуй, Господи Иисус, останови,
Не дай мне воли поступать жестоко.
Но нет конца войне на берегу,
Опять в дыму и копоти знамёна.
О, милый Боже, как же я могу
От суеты земной читать каноны?
Всё на бегу: оглохла тишина,
До хрипоты исседалась 8 8 Исседалась – обл. устала (вят.). надсада.
Но жизнь, как прежде, радостью полна,
Чего же мне ещё, чего мне надо?
И я взываю с берега греха
В немую бездну вечного потока:
Не отнимай наивного стиха
И не открой мне истины до срока.

Ноябрём хожу я мимо,
Останавливаю взгляд.
Ты гори, моя рябина,
Много-много дней подряд.
Кружева ветвей ажурных
Ты на плечи мне накинь,
Позови гостей пурпурных
В обжигающую синь.
Тонкоствольная рябина,
Разговаривай огнём.
Божий дар в тебе для сына,
Уголёчки все о нём.
Не потухшие, живые,
Обжигают, голосят.
Будь рябиною, Россия,
Много-много дней подряд.