Константин Белый - Вешалка. Премия им. А. А. Блока

От меня осталось только имя:
мысли новые, дела и даже тело.
Но вернуться ты не захотела,
назвала мечты мои пустыми.

Опять молчаливо кивнёт
мне старый аэропорт.
Опять не прижмётся ко мне
запах твоих волос.
И встретит опять лишь дождь,
и скажет, что ты не придёшь.
Уколют сердце шипы
кем-то рассыпанных роз.

А стёкол слепые глаза
считают все против и за.
Быть может к тому окну
прижалась ты мокрой щекой.
И твой взгляд меня настиг,
и где-то сложился стих,
но он, не родившись, умрёт,
сохранив мне покой.

И снова пойду один,
шумящей толпы среди.
Но боль неуслышанных слов
схватит за горло, смеясь.
А нервов усталый хор
уйдёт, безвозвратно, в минор.
Из тайной норы
выползет грусти змея.

И здесь я не задержусь.
Душа, не осилив груз,
погонит быстрее прочь
сквозь барьеры дверей,
сквозь залов заполненных ад…
Боясь оглянуться назад,
я выберусь всё же.
О Боже!
Такси! Скорей!

Я обнял Вселенную —
я люблю её —
она согрела мне душу
вечностью своей бесконечности —
она любит меня.
Я обнял природу —
я люблю её —
она подарила мне
меня, себя и тебя —
она любит меня.
Я обнял тебя —
я люблю тебя —
ты обдала меня холодом,
жгучей ненавистью и презрением —
я люблю тебя.

Я вернулся домой. Я вернулся из лета
снова в мёртвую серость,
снова в край чёрных гроз.
Крылья сохнут в углу, сердце умерло где-то.
И впадает опять в спячку зимнюю мозг.

А ты, подруга, умерла.
Хоть не совсем, но навсегда.
И только памяти вода
прошепчет мне, что ты была.

Буду снова мечтать утром не просыпаться.
Буду падать в кровать, не желая заснуть.
Заставлять руки жать, заставлять улыбаться,
заставлять проникать в ядовитую муть.

А ты, подруга, снова вместе
уже с другим, наверняка.
И только памяти река
мне скажет тихо, что ты есть.

Ну уж нет! Черта с два! Я так просто не дамся!
Я закрою квартиру, я выключу свет.
И уйду навсегда, с мёртвым миром прощаясь,
на границу небес, в бесконечное лето.

А ты, подруга, где-то любишь
полузнакомого подростка.
И только воспалённый мозг мой
мне крикнет снова, что ты будешь.

Свернуться.
Накрыться с головою.
И быть с тобою.
И быть тобою.
И стать тобою.

Я – ты. Ты – я. А любой – другой.
Почти нет расстояния: я – вот, ты – вот.
Но плёнка зеркала между – это меньше,
чем подать рукой,
но больше, чем год, световой год.

Опять свет!
Солнца бельмо меня ослепило.
До тебя было.
Было.
Отбыло.

Есть, правда, ночь. Так может
и быстрее, и в тиши.
Ведь время у ночи вспыхивает,
а не течёт – оно не сопли.
Не её ушко – для обожжённой
собственными слезами души,