Константин Белый - Вешалка. Премия им. А. А. Блока

В моей каморке живут две тени.
Одна большая – от белой свечки —
она ласкает собою стены,
шепча рифмованные словечки.

И лижет сердцем моим постели,
сползая на пол кровоподтёком.
А тень вторая слабей, но злее —
она от света, что из-за стёкол.

Она приходит, когда я мёртвый.
Ложится лужей, где сердце било
из перерезанной сном аорты,
где тень от свечки огонь любила.

Я не люблю ни ту, ни эту —
они по крови родные сёстры.
Мой мир без света, мой свет без цвета.
В ладони глаз мне нальются звёзды.

Ведь что такое жизнь – нечаянный подарок,
счастливый номер, выпавший в лото.
И надо жить, чтоб каждый день был ярок,
и чтоб не сожалеть о нём потом.

Синее небо меня умывает,
целуя лучами.
Сердце мне дарит покой,
и пропадают печали.
Может, часы моей жизни
ударят последний раз скоро,
пусть, а пока я ласкаю крылами
заветные дали,
пусть, а пока я ласкаю земные просторы.

Мы – это мир безграничный,
бескрайний и руки любимой.
Мы – это сердце,
поющее жизни чудесные гимны.
Мы – это солнца восход
и слова, теребящие душу.
Каждый из нас – это музыка памяти
неповторимая.
Каждый из нас – это музыка.
Слушай!

Свет там за окном,
а я до нитки промок.
Моей сигареты погас
огонёк.
И дождь в темноте
мне пощёчину брызнет.
Дождь смоет следы,
омоет сердца.
Дождь – это начало
чьего-то конца.
Кому-то дождь – смерть,
кому-то дождь – жизнь.

И я не пойду
туда, где светло.
Меня не спасёт
бетон и стекло.
Моё место здесь,
твоё место – там.
Мне дождь – старший брат,
луна мне – сестра,
а жизни учил меня
дым от костра.
Живу, повинуясь я
только ветрам.

Увижу теперь я тебя
лишь во сне.
Твой образ вернётся
ко мне по весне,
а осенью снова
пронзит меня грусть.
Ты тянешь меня,
не выбора нет.
Мне путь освещает
лишь звёзд мёртвый свет.
Мне надо идти,
я уже не вернусь.

Запеленутый в серый кокон,
словно совсем слепой,
словно совсем без рук.
И только звуки, один звук,
не даёт обрести покой,
не даёт погрузиться в сон.

И бьёшься о скорлупу башкой,
пока не пробьёшь —
серое пятно мозгов на серой стене.
Всё! Тебя уже не купить по старой цене.
Ты пьёшь всё, чем живёшь,
совокупляясь с загробной доской.

Истекая из порванной пуповины,
ты видишь уже,
ты знаешь палитру.
И крови твоей пол-литра
в зачатой душе
хватит как раз на тень от картины.

Ветер куртку срывает,
бьёт в лицо снежной крошкой.
Снег всё валит и валит,
а замерз я до дрожи.

Солнца нет две недели.
Небо – будто бы ночью.
Только сосны и ели,
да сугробы и кочки.

Нет холмов – есть овраги,
нет озёр – есть болота.
и, качаясь, коряги
проповедуют что-то.

Человека и зверя
здесь вовек не бывало,
но я страхам не верю —
смерть сюда не ступала.

Я пройду лес, как прежде,
я прошел три пустыни,
хоть не греет одежда,
и хоть в жилах кровь стынет,

и мечты и тревоги
мучить не перестали.
Сотни стран мои ноги
не спеша пролистали —

и в снегу по колено
я пройду, не стеная.
Но я вырвусь из плена
в город вечного мая.

Я знаю, что где-нибудь встречу грусть
и день не в силах мне будет помочь.
К своей подруге я тогда постучусь,
девушке с именем Ночь.

Когда же стрелы большой любви
мне в сердце вонзятся точно,
я верю, скроет от глаз любых
девушка с именем Ночь.

А если любовь прольётся слезами,
иссохнет её источник,
омоет меня чудотворным бальзамом
девушка с именем Ночь.

Пусть даже властитель подземных долин
мне скорую гибель пророчит,
прикроет меня щитом своим
девушка с именем Ночь.

Но лестницы лет все ступеньки пройду,
она же не будет стареть.
Её конкурентка накинет узду
на желанья мои. Я к ногам упаду
старухи с именем Смерть.

Он солнцем был – светить его удел.
Тепло души своей не экономил.
Но страшный день пришел: он четко понял,
что всё совсем не так, как он хотел.