Александр Омельянюк - Моя Москва. Поэзия XXI века

Своею твёрдою рукой
Втирала соду ежедневно,
Кивая рыжей головой,
Подбадривая каждодневно.

С любовью, добротой в сердцах.
С тех пор и полюбил я рыжих.
И даже с зеленью в глазах.
И сильных женщин, и не дюжих.

И приросли опять они,
Скреплённые от соски «шиной».
Родные зубы все мои.
И встали в ряд строкой единой.

Я перед нею шляпу б снял,
И, на коленях, долго б маясь,
Златые руки целовал.
Благодарил за всё, не каясь…

Здесь липы старые стоят
И думы, мысли навивают.
А что те в памяти хранят,
Они тебе не раскрывают…

Внизу, под горкой, туалет.
Шеренгой лип и тополей
Спешили мы, что б взять билет
В кильватер старых фонарей.

Но фонарей на нём тех нет.
И туалет опять бесплатный.
Хотел им передать привет,
Пройдя вперёд по плитке гладкой.

Бульвар весь обновлённым стал.
Кусты, деревья заменили.
Пред мною новым он предстал,
Но старый мы не позабыли.

Как не забыли монастырь —
Стоит южнее от бульвара.
(А северней – бульвара ширь)
Все стены его врагам кара.

Основан был в день Рождества
Пресвятой ведь Богородицы,
Княгиней, тёзкой божества,
Почитательницей С. Троицы…

Ведь тётей Дмитрия Донского
Основан был сей монастырь.
Значеньем факта непростого
Пополнил знания я вширь.

Ну, что ж, бульвар, давай прощаться!
Тобой любуюсь я всегда.
Не устаю я восхищаться.
Тебя запомнил навсегда!

Рождественский бульвар!
В конце его стою,
Как памятник себе.
Я на него смотрю.

Правее, за плечом,
Церквушка на углу.
Но звон колоколов
Давно не на слуху.

Направо от меня,
За крышей, Отчий дом,
Где в детстве я себя
Запомнил в доме том.

А дальше, по пути,
Ходил я в первый класс.
Напротив, перейти —
Травмировался раз.

Спускаюсь вниз опять.
Охватывает страх.
Не крутизны боюсь.
Бульвара вижу крах.
Внизу – бульвара крест,
На Трубную вхожу.
Вокруг неё, в окрест,
Внимательно гляжу.

И, обернувшись, вспять,
Я на бульвар вхожу.
Но сходство я опять
С былым не нахожу.

Прощай, бульвар, прощай!
Другим ты хоть и стал.
Меня не забывай!
Любить я не устал!

Рождественский бульвар по-новому красив!
Как седина висков мужчине не в пассив.
Рождественский бульвар! Вновь на него вхожу.
Знакомый с детства мне былым не нахожу.

Вначале же его, на самом, наверху,
Кругом себя смотрю, задумчиво стою.
Направо – отчий дом – слезу сдержать смогу.
Есть памятника «place» – могу сказать кому?!

И клумбы рядом здесь, пожалуй, что «к селу».
А дальше узко ведь, им быть там ни к чему.
Дорожка под ногой – гранитная плита.
А помнит образ мой песок, что был тогда?!

Рождественский бульвар одет теперь в гранит,
Как ходовой товар, но это не вредит.
Как берега реки, закован он в гранит.
Как время не теки, он прошлое хранит.

Бордюры по краям – опять всё тот гранит.
Здесь мало что уже о прошлом говорит.
Всё так же светят мне… другие фонари.
Их стильный стан красив… под старые они.
Клёны молодые растут здесь ровно в ряд,
Будто построились солдаты на парад.
Давно те вдоль аллей красивые стоят,
В октябре пытаясь вмиг сбросить свой наряд.

По брусчатке гладкой опять спускаюсь вниз.
Командую, как в детстве: ну, давай, держись!
Как крепость на углу —
здесь красный монастырь.
Имеется в виду, когда глядишь ты вширь.

Спускаюсь споро вниз и вижу лишь затем
Надписи настенные с возгласом «Зачем!»
Внизу бульвара есть и признаки метро.
Но вот без «М» и «Ж» бульвар теперь не то!

Два тополя они всё же сохранили,
Людям показать – историю хранили.
На Трубную внизу спускаюсь робко я.
Что нового ещё увижу для себя?

На месте ДПП стоит стеклянный монстр.
И теперь бульвар – средь скал зелёный остров.
И символ сей Москвы остался не у дел.
И всё виной тому стеклянный передел.

Авианосцем он… навис над мостовой.
«Победоносец» же при нём как постовой.
Высокомерно он глядит надменно вниз.
И чувствует себя и на Цветном, как приз.