Виктор Серов - Тверские перекрёстки. Выпуск 4

Я узнала – посмертно в писатели не принимают,
И поэтом непризнанным буду летать я в раю,
И однажды, наверное, будущим ветреным маем
Ты услышишь – стихи я тихонько тебе пропою.
Колыбельною песней они снова ночью приснятся,
И захочешь обнять меня, чувствуя рядом тепло,
Но поймешь – это только лишь сон, это сон только, братцы!..
…А и правда! – давно за окошком твоим рассвело…

…Я узнала – посмертно в писатели не принимают.

Сочное, звучное слово на кончике языка
Вертится, но соскользнуть не может никак
В Вечность.
Память заполнена.
Нужен апгрейд.

Облетает красочная плоть.
Остается лишь намек на крону.
Не позволил сохранить Господь
Лист последний огненному клёну.

Осень, правит службу литии.
Плачет и печалится. Часами,
Ветви неприкрытые твои,
Осыпает мелкими слезами.

Пусть скорее ветер наметёт
Нам под ноги светлые страницы,
И морозный иней подведёт
Белой тушью веточек ресницы.

Я отброшу штору на окне,
И душа до замиранья рада
Видеть, как снежинки в тишине
Тычутся в прозрачную преграду.

Лишь две краски, словно я и ты,
Полнота потерянного лада,
Мудрость чистоты и простоты,
Лишь две краски – большего не надо.

Черный цвет и белый – в смерти жизнь,
В мраке свет огня, надежда в муке,
Пропасть, что у ног моих лежит,
И Господь протягивает руки.

Лунный свет деревья кормит
Застывая на стволе,
Прорастают в небо корни
Те, что не были в земле.

В глубине душа томится
За преградою ресниц,
Ей на волю устремиться б
Через радужку границ.

За ручьём незримым света
Ввысь – куда глядят глаза,
Где укрылася планета
Под названьем Небеса.

Где не тягостна никчёмность,
Не тревожит простота,
Не пугает обречённость,
Не стесняет нагота.

Где отступит развлечённость
Ненасытного ума,
Горделивая учёность,
Плоти крепкая тюрьма.

Где в распахнутые двери
Погребенной старины
Безвозвратные потери
Будут всем возвращены.

Где в блаженном упоенье
Сладко плачется навзрыд.
Где Сокрытый Вознесеньем
Ослепительно открыт.

Где обещанной наградой
Состоится встреча с Ним.
Где пропустит за ограду
Горний Иерусалим.

Не трави мне душу, весна,
Не зови в полёт, не буди.
Пусть тихонько звучит струна,
Пусть неслышно стучит в груди.

Всё, что будет наперечёт
Знаю, каждый удар и приз.
Жизнь своим чередом течёт,
Увлекая вперёд и вниз.

Та волшебная тишина,
Что зимою в ночи царит,
Мне как хлеб и вода нужна —
Лишь она одна сотворит

В заболевшей душе покой.
Мама в тонком цветном сне —
Будет снова такой живой…
И захочется жить мне.

На ковре травы короткой
Кляксы тени изумрудной.
Солнце, с реденькой бородкой,
За работой многотрудной.

Лечит душу, греет тело.
В речках детский визг и хохот.
Дарит жизнь и с этим делом
Управляется неплохо.

Все знакомые планеты,
На невидимой верёвке,
Привязало, а кометы —
Держит в солнечной кладовке.

На асфальтовых доспехах
Подожгло лучами лужи,
А зимой, гордясь успехом,
Заблестит на снежной стуже.

Благодатью в душе повеяло —
Значит Господу потраф и м.
Принимает меня в Дивеево
Добрый батюшка Серафим.