Олег Ладыженский - Мост над океаном

До чего дошел прогресс,

До невиданных чудес –

Павиан спустился с ветки,

А обратно не залез.

Появились хлопоты,

Потянулся век,

И из остолопа так

Вырос человек.

У тугого лука

Со стрелой разлука –

Плюнув на лишенья,

Та ушла к мишени.

Не горюй, тугой,

Потянись к другой,

Нам ли жить в печали? –

Много стрел в колчане!

P. S. Вот пришла стрела к мишени,

А мишень ей тресь по шее:

Хоть кричи,

Хоть не кричи,

Раз попала, так торчи!

Когда я стану нереален

И в нашем общем ареале

Мой расточится ореол –

На золотом империале

Седой нахохлится орел,

И пылкий обретет креол

Измену в прежнем идеале.

Когда от ярости остынет

Мой вопиющий глас в пустыне,

И тишина сомкнет клыки –

Вобьют расстрельные полки

В стволы заряды холостые,

На кладбищах вздохнут кресты – и

Поникнут ивы у реки.

Когда меня поглотит Лета,

И дух поэта, мощь атлета

Погасит Леты кутерьма –

Лишится запаха котлета,

Весь мир сводящая с ума.

Уж лучше посох и сума,

Да участь "зайца" без билета!

Когда я убреду астралом

К иным, вечнозелёным странам,

Сухими звездами шурша –

Умолкнет шорох камыша,

Солонки наклонятся к ранам,

И тральщик удрученным тралом

Качнет: "Великая душа!"

О вы, слепцы и мизантропы,

Львы Африки, быки Европы,

Чей разум дурью омрачен –

Я б был карающим мечом,

Когда бы этот меч не пропил,

И запер бы людские тропы,

Когда б не скука быть ключом!

Пока я здесь, пока не вышел,

Пока не ниже и не выше,

Чем наше чудо-бытиё,-

Двухточием над буквой "ё"

Меня воздвигните, над крышей

Наденьте стягом на копьё,

Продлив присутствие моё!

Меня цените и храните,

Но чу! – не в бронзе и граните,

А с человеческим лицом,

Крепите сталью и свинцом

Нас сопрягающие нити,

В цимбалы радостно звените,

Несите пиво и винцо,

Плов с барбарисом и зирою,

Ушаты с черною икрою,

Шашлык мочите у костра,

Пусть чья-то дочь или сестра

Меня любовною игрою

Утешит, пламенно-быстра, –

А то, братва, базар закрою!

А то, козлы, уйду в астрал!

Вежлив ли, груб,

в радости, в горе ли,

Вижу в предгорье,

у Лукоморья –

Дуб.

Кот, как мираж,

в желтых оковах

Вписан в витраж

веток дубовых.

Пенится аж.

Ажиотаж

Песен любовных.

В далях зрачка

брата пантер

Дышит тоска

по НТР.

Чахнет Кащей

над банковским счетом, –

а за каким чертом?!

Вотще.

Где соловей,

меж полюсами

В гуще ветвей

тонет русалка.

Грустно свисала

С сука:

Не бюст – сало.

Сука.

Самка.

В гипсе рука, –

видно, с утра болит,

Хвост сквозь века

мчит по параболе

Вяза ли, граба ли.

Раб ли Рабле? Не раб ли?

Вечные грабли.

Бумс-крибле-крабле.

Тоска.

Обижали в детстве жабу:

Мама-жаба обижала,

Бабка-жаба обижала,

Папа-жаба обижал,

И родня над жабой ржала,

Жабью мерзость обнажала,

Словно в грудь ее вонзала

Сотню ядовитых жал.

Жаба, что ж ты не сбежала?

Никому тебя не жаль…

Один дракон

Съедал героев

На первое и на второе,

Поскольку истинный герой

Вам облегчает

Геморрой,

Катар желудка и гастрит.

Но облегчает –

Изнутри.

Один йети

Сидел на диете:

Брал снег кипяченый,

Варил кофе черный

И пил возле спуска

Скользкого

С туристом вприкуску.

С пользою!

Один зомби,

Когда не сезон был,

Скучал в гробу

И пенял на судьбу,

Но зато в сезон

Он ровнял газон,

Чинил ограду,

И все были рады.

Пускай ты труп –

Да здравствует труд!

Один Ктулху

Потерял втулку

От этого самого,

Но выточил заново –

Того же диаметра,

Той же длины,

Да только намертво

Клинит штаны!

То ль во втулке песок,

То ли Ктулху усох…

Тусклая лампочка.

Красная шапочка.

В тулье – перо.

– Волк? Что ты, деточка!

Я же твой папочка!

Шарлик Перро!

Дело близилось к морали,

Когда детки заорали.

Да пройдет стороной гроза!

Да развеются тучи зла!

Год грядет, в котором Коза

Отвечает всем за козла.

Так ответим и мы Козе,

По счастливой пройдя стезе: