Елена Гуро - Небесные верблюжата

Последние годы жизни Елены Гуро пришлись на трехлетие стремительного взлета, быстрого роста популярности футуризма, становящегося модным течением и – соответственно – «обрастающего» критикой, по большей части пародийно-издевательской.

Еще в конце 1909-го Гуро и Матюшин выступают инициаторами создания общества художников «Союз молодежи» [23] Cм.: Общество художников «Союз молодежи» / Альманах. Вып. 562. СПб.: Palace Editions. 2019; Арская И. И . «Союз молодежи». Сборники общества художников // Энциклопедия русского авангарда. Изобразительное искусство. Архитектура. В 3 т. Т. III: История. Теория. Кн. 2. С. 247–250. , имеющего цель «ознакомить своих членов с современными течениями в искусстве». В марте 1913 года к «Союзу» примкнули «гилейцы», входящие, – по выражению Б. Лившица, – в «гуро-матюшинское пространство». Результатом объединения общества художников и «Гилеи» стал выпуск третьей книжки сборника «Союз молодежи» [24] СМ-3 (см. список сокращений в начале раздела «Комментарии»). В сборник включен рассказ Гуро «Щебет весенних» (об этом тексте см.: Башмакова Н . Гуро и Хлебников: формы фрагментарного высказывания // Russian Literature. 2004. LV. Р. 37–52). , в предисловии к которому провозглашалось, что «настало время совместного труда – живописи и поэзии для единения и выявления их ценностных различий».

Одновременно с участием в первом «Садке» Гуро принимает участие еще в одной выставке, организованной Н. Кульбиным – «Треугольник-Венок-Стефанос» (март-апрель 1910 г.). В том же году она задумывает работу над произведениями, составившими своеобразную трилогию: «Осенний сон», «Небесные верблюжата» и «Бедный рыцарь».

Пьеса «Осенний сон» – вторая и последняя книга, изданная при жизни поэта, вышла в 1912 году. В ней, как и во всем творчестве Гуро, пронизанном единым мотивом – «реальным» мифом о смерти никогда не существовавшего сына, главным героем является романтик, мечтатель, добрый, нежный, смешной и неуклюжий юноша, страдалец и страстотерпец. В конце пьесы он умирает, но для своей «матери» остается живым. И пафос пьесы именно в утверждении – вопреки и как бы вообще в н е смерти – другой жизни, единения с природой, с любым проявлением ж и в о г о д у х а, воссиявшего и восставшего против косной материи, против бездушия и пошлости «цивилизованного человечества».

Умерла Елена Гуро от лейкемии [25] Александр Закржевский, автор книги о футуристах «Рыцари безумия», писал в киевской «Вечерней газете» (1914, 23 апр.): «…Более 10 лет Гуро беспрерывно болела странной нервной болезнью, выражающейся, главным образом, в изнуряющей экземе внутренних слизистых оболочек». , 23 апреля (6 мая – н. ст.) 1913 года в возрасте 36 лет. Похоронили ее в Уусикиркко – поселке на Карельском перешейке, где в июле того же года проходил первый съезд русских футуристов, на котором Матюшин вместе с Малевичем и Крученых принимал решение о постановках трагедии «Владимир Маяковский» и оперы «Победа над Солнцем». Художник, критик и искусствовед Александр Ростиславов, один из немногих провожавших Гуро в последний путь, писал в некрологе: «Главная особенность дарования покойной… в исключительной способности по-своему выражать ту силу любви к природе, которая ею владела. Но интимность эта такого характера, что заставляет чувствовать теснейшую связь физических ощущений очарования природой с самой утонченной глубиной душевной жизни, с множеством отзвуков ее на мировые вопросы. <���…> Скончалась она в одинокой бревенчатой финской даче на высотах, покрытых елями и соснами. Гроб ее на простых финских дрогах, украшенных белым полотном и хвоей, по лесистым холмам и пригоркам провожала маленькая группа близких и ценивших. Могила под деревьями на высоком холме простого и сурового финского кладбища с видом на озеро, оцепленное лесом. Лучших похорон, лучшего места успокоения нельзя было придумать для покойной, которая и при и жизни так упивалась “зелеными кудрями в небе”, всем миром, “вымытым солнцем”, сердце которой разрывалось “любовью в пространство” – к дереву, вечеру, небу и кусту». [26] «Речь». СПб. 1913. № 114. 28 апр. – Автор некролога ошибочно указывал дату смерти Е. Г.: не 23, а 26 апреля, имея в виду, вероятно, день похорон. В этой же газете, в номере за 26 апр., в «Справочном отделе», под заглавием «Скончались», среди прочих значилась Матюшина Елена Генриховна. Михаил Васильевич похоронил ее на старом финском кладбище, находящемся на 86-м километре от Петербурга по Средне-Выборгскому шоссе и в 9 километрах от дачи Берга, которую снимал Матюшин). Рядом с могилой М. В. установил скамейку с ящиком внизу, сделав на ней надпись: «Тот, кто хочет познакомиться с произведениями Елены Гуро, может достать их из ящика. Уверен, что они будут положены обратно». Могила Гуро в Уусикиркко (Новая Кирка – в переводе с финского; ныне – Поляны) не сохранилась. Она была разрушена после Отечественной войны 1941–1945 гг.