Людмила Просоленко: Русская глубинка

Ах, как дышится в русской глубинке!
Аромат здесь некошеных трав.
По краям чуть заметной тропинки
Показала берёза свой нрав.

Сквозь зелёные ветки дубравы
Проникает лучистый рассвет.
Я в глубинке русской державы,
Где мечтал настоящий поэт.

Здесь рубцовские дышат берёзы,
Тут Есенин писал о полях,
И Некрасова вольности грёзы,
Зорьки в небе Кольцова горят.

Русью дышат просторы родные,
Наполняют любовью сердца.
Возвратясь, купола золотые
Отмолили безумство свинца.

Травы шёлковой вытканы нитью,
Лес ажурным узором манит.
И волнует небесною синью,
Воздух чист и свободой бодрит.

Ах, как дышится в нашей глубинке!
Все слова на бумаге давно.
Но у каждого в русской корзинке
Что-то личное, что-то своё.

Листики осины шелестят, трепещут.
Будто испугались и защиты ищут.
Покраснеют к осени, пожелтеют скоро.
Сериал планеты – ждём опять повтора.

Вот пришли морозы, снег искрится ярко.
За окном улыбки, и кому-то жарко.
А осинка стойко притаилась рядом,
Подождёт капели, встретит нас обрядом.

Выпустит серёжки, мохнатые, смешные.
Заглядеться можно, хоть и не впервые.
Листики-липушки, как бабочки, родятся
И в испуге зноя вновь зашелестятся.

Осиновые рощи – палитра мирозданья,
Красота из красок, нежность очертанья.
Даже сбросив платье, дерево красиво,
Нагота без шёпота гордо-молчалива.

За колодезной водой иду тропинкой.
Коромысло село на плече.
Одуванчиков прозрачных паутинка
Вся сверкает в солнечном луче.

Деревенька, выстояв, встречает
Свежим ветром, кружевом домов.
Веточки берёзы нам кивают
На Иванов день и на Петров.

Запах сенокоса разлетелся.
Веники и травы в бане ждут.
Мужичок тихонечко уселся,
Ему скоро чарочку нальют.

И росой умыться нужно утром,
Все обряды строго соблюсти.
Лютых трав не трогать – это мудро,
Чтобы беды наши не нести.

Вечером костёр уже пылает.
Парни собираются в кругу.
Девки о любви большой мечтают
За деревней, на большом лугу.

Ночью по реке плывут, мерцают
С тайными желаньями венки.
Девушки судьбу себе гадают,
Ожидают в роще женихи.

Все мы родом, видно, из деревни.
Тянет нас, волнует изнутри.
Песни мы поём так задушевно
Аж до самой, аж до утренней зари.

Всё смешалось у народа:
Век язычества, Христа.
Мы встречаем смену года,
Объедаясь досыта.

И печём блины – Ярилы,
Просвещённые умы.
Помнят наши старожилы
В день прощеного бои.

Русь крестили, потом били,
А народ гулял и пел.
Каждый век мечом грозили,
Мужику такой удел.

А как Масленица входит,
Мы блины да с маслом в рот.
Чучело огонь проглотит,
На коленях весь народ.

И прощеным воскресеньем
Объедуху завершим.
Будем ждать Христа спасенья,
Кулич в церкви освятим.

Несвежий вид, пиджак помят,
Щетина на лице с неделю,
Кроссовки на ногах сидят,
Растоптанные, еле-еле.

Он прячет взгляд, ломает тело.
И дума только об одном.
Как получилось, что всецело
Он стал зависим и смешон?

Не будем мы судить беднягу.
Судьбу сам выбрал, хоть не ту.
Он гладит верную дворнягу
И излучает доброту.

Собрались с подругой в баню.
Подготовились всерьёз!
Как положено, мы взяли
Пару веников с берёз.

Крем, мочалку, тёрку, мыло,
Соль с медком, шампунь и таз.
Подружайка не забыла,
Положила крем для глаз.