Петр Крамаренко - Сказка о трёх царях

По далёким запределам,

Что сбирается актив

Для дальнейших перспектив,

Выкликания монарха,

А при нём и патриарха.

Вышла политична меткость,

Эффективная на редкость.

Без брожения, без смуты

Получил для власти путы

Царю подданный народ

Всех в империи пород.

Засветились словно солнце

Стержень всех – балдачудонцы.

Возымели много веса

Беловежски билалесы.

А из мест Днепра-реки

Присягнули крайнюки.

Присягнули и полки,

Что держали степняки.

Также горские народы

И другие все породы,

Также и фениугровцы

И другие, что не овцы,

И другие образцы,

Те, что други – молодцы!

И бодряги встали в строй,

Молвив: «наш народ-герой!»

Долго мучились цыниты,

Их слова были размыты

Многосложностью значений,

Грассировкой изречений.

Согласились и они,

Зная, что конечно пни,

Все эти балдочудонцы,

Что сияют словно солнце.

Но от них сплошной доход, —

Денег оборота ход.

Патриарха предложили.

Без него прекрасно жили,

Но солидность здесь нужна,

Статусность его важна.

Патриарх из греков был.

Сан в Византе он добыл.

Ясноглазый и речистый,

Говор был его не чистый.

Грек, коверкая слова,

Путался, пошла молва,

Что из местных набирать

Надо всю церковну знать.

Но, пока пускай послужит

И в молитвах голос тужит.

Чудон уж бревном лежал,

А Колон уже сажал

Кого нужно в нужны кресла,

А народу интересно,

Кто теперь за что в ответе,

Кто в фаворе, кто в кювете?

Но чиновники молчат,

Возле мест своих торчат.

Ждут с тревогой поручений,

Чтоб не стать, как тот Печений,

В психсветлице дураком,

Иль в дерьме ещё каком.

Наш Колон уж очень скоро

Привык к лику командора.

По местам как вихрь метался,

Обо всём распоряжался,

С властью местною встречался

И с простыми всё общался.

Заходил в просты дома,

Давал пищу для ума,

Для устройства жизни славной

В русле мощности державной,

В русле личностных свершений

И тотальных улучшений.

Баловался словом метким,

Нерадивым ставил метки,

Безнадёжных выгонял,

Новых в дело загонял.

Всем советовал учиться,

Приболевшим и лечиться,

А уставшим – отдыхать,

Остальным – «пахать, пахать!»

Изменения случались,

Те, кто надо назначались,

Кто не нужен, отправлялись

Прям туда, откуда взялись.

Там трудились, как сказали,

Хоть и минимум, но брали…

День настал, из разных мест

Кандидатками невест

Ажник тысяча девиц,

Из уделов, из столиц

В Чудонград к Дворцу собрали,

Конкурс царский разыграли.

Выбрал ту одну Колон,

Пред которой ахнул он,

Онемел и побледнел

И на время очумел.

Потом высказал признанье,

Подарив ей мирозданье,

А в придачу и себя,

Страстно девушку любя.

В Главном Храме обвенчал

Патриарх, народ молчал,

Потом «слався» хор пропел,

Оглянуться не успел

Наш народ, что зрелищ ждёт,

Он не знал, что уж идёт

К ним совсем иное время,

Где не зрелища, а бремя

На них новое придёт

И ведь каждого найдёт…

Свадьба скромная была,

Не манила, не звала,

В малых формах и пространствах,

В символических убранствах.

Узкий слой был приглашённых,

В именах не оглашённых.

Гости быстро все расстались

И в неведенье остались

Все про всё кто знать хотел.

Призрак свадьбы улетел…

Колон темпа не снижая,

Всех делами заряжая,

При живом ещё отце

Правил в лавровом венце,

Уваженье повышая,

Эффективно всё решая.

Работал в поте он лица

На дело своего отца,

Его держал за образец,

Отец и в Африке отец!

И весь труда отцовский стиль,

Он не выбрасывал в утиль

И своего вносил немало,

Но что основы не ломало,

Младым, свежим молодцом,

И что назначено отцом

Он планомерно закреплял,

А нерадивых грозно клял.

В карман не лез он за словцом,

Старался быть во всём спецом

И вдохновенно за всё брался,

И скрупулёзно занимался

Всей массой сложных царских дел,

Таща свой миссии удел.

Обратну связь крепил с народом

И с каждым племенем и родом,

Уделом, краем, запределом,

Слова доказывались делом.

Он управленцам доверял,

Но комплексно всё проверял.

Он не свирепым был, но жестким,