Array Антология: За границами снов

Марина Владимировна осторожно спустилась и обняла папину любовь, которая все это время с пониманием и без лишних вопросов стояла с протянутыми руками навстречу заблудившейся.

«Он любит вас всю жизнь, вы знали?»

«Знала».

«Почему не съедетесь? Холодно сегодня», – за окном все еще лил дождь, но понижение температуры Марина заметила только сейчас.

«Тогда ему некого будет любить, понимаешь?» – Варвара Михайловна по-матерински гладила Марину по голове.

«Не понимаю».

«Поймешь. Потом поймешь. Ты мне зонтик одолжи до завтра, мой ветром унесло. Дождь не прекращается. Возьму?» – Варвара Михайловна никогда не задерживалась надолго.

«Конечно, берите. А лучше оставайтесь, я на кухне постелю», – голос Марины звучал монотонно, как погружающий в транс кобыз шамана.

«Пойду. И ты иди, отдохнуть тебе нужно», – Варвара Михайловна отстранилась и по-доброму улыбнулась.

«Спасибо, Варвара Михайловна. Я тут еще немножко побуду, приберу». Варвара кивнула и удалилась.

Уже не такой суровый, но все-таки гром отзвуком проникал в балконную коробку. Марина Владимировна тихо расставляла пережитки прошлой жизни по местам. На сердце у нее потеплело, и мысли о линчевателях из 9 Б растворялись вместе с промокшим скомканным эссе, брошенным в угол, где стоял хлопчатник.

«Нужно придумать новое место для шкатулки с секретом, чтобы потом не забыть, куда спрятала», – думала она, не находя подходящего хранилища сберегательной банке.

«Я бы хотел воспользоваться вашим предложением, если еще не поздно. Простите за вторжение», – раздался знакомый голос за ее спиной.

Доктор Хаджи Хан мирно сидел на стуле в правой части балкона. Глаза его были уставшими.

«Вы почему здесь?» – не без удивления спросила Марина. Она обернулась и сейчас пристально смотрела прямо в душу интервента.

«Я сбился с пути в поисках Нащокинского переулка и дома под номером четыре с волшебным балконом. Никто не в силах мне помочь. Кроме вас. вы меня видите и слышите. Должно быть, вы особенная. Я пришел попросить вас показать мне карту Москвы», – в словах доктора было что-то пугающее, но Марина сделала шаг навстречу. «Хотите чаю?» – гостеприимно поинтересовалась она.

«Раз уж я не могу с ним расстаться, придется принять такой вот оригинальный симптом переутомления», – решила Марина и, не дожидаясь ответа, пошла в комнату.

Иностранец поднялся и произнес на полтона выше обычного ей вслед: «В этом нет логики, но вы – единственная, кто видит мою бестелесную душу. Она не принадлежит ни вашему воображению, ни метеофронту, ни даже мне самому. Я связан одним обещанием, данным ребенку. Он тяжело болен, но все же больше живой, чем я. Помогите мне. Прошу».

Марина замерла. Она не могла поверить услышанному. Нет, конечно, случалось и ей читать романы, где сюжет строится на подобных научно не доказанных явлениях. Но увидеть блуждающего призрака на собственном балконе, согласитесь, не самый приятный сюрприз. Сама мысль об этом казалась ей такой же неправдоподобной, как акт унижения педагога девятиклассниками для их родителей. Между тем утешительно было то обстоятельство, что Марина Владимировна не сошла с ума. Или сошла, но не совсем, не окончательно. Она обернулась и приняла удобную позу, выражающую желание слушать и слышать.

«Если все это правда и вы – несчастный странник между жизнью и смертью, тогда какова моя роль в этой пьесе?» – без пафоса и цинизма спросила она.

«Это нам еще предстоит узнать, иншала», – сказал доктор Хан и начал свой удивительный рассказ.

Доктор Хан поведал о нечеловеческих условиях, в которых ему приходится работать. О нехватке медикаментов, квалифицированного персонала и растущем числе беженцев из Афганистана, нуждающихся в профессиональной медицинской помощи. У многих почти нет шансов на выздоровление, но за спасение пациентов он готов рисковать даже собственной жизнью. Деревня Асколе в Каракоруме – уникальный регион Северного Пакистана, откуда начинают свой путь участники горных экспедиций. Асколе славится частыми сходами лавин и селей, вследствие чего первой медицинской помощи здесь приходится ждать несколько дней. У роженицы народов балти произошло неполное отхождение плаценты во время стремительного рождения первенца. Жизнь матери находилась под ударом, но местная повитуха не могла определить причину недуга. Тогда послали за доктором Ханом, который, по счастливой случайности, навещал знакомого пациента в тех краях. Спасти мать и дитя удалось, а вот жизнь самого спасителя была теперь в руках Аллаха. По пути обратно из Асколе на переправе сошла лавина. Обширное кровоизлияние в мозг, кома. Но самое ужасное – невыполненное обещание, данное афганскому мальчишке с больным сердцем. Бахтияр поступил в военный госпиталь три месяца назад, и все это время доктор Хаджи Хан уговаривал ребенка бороться за свою жизнь. «Ведь если сам пациент не борется за свою жизнь, опускает руки, не верит в исцеление, труд врача будет бесполезным», – глубоко убежден доктор Хан. Но мальчик не хотел бороться не потому, что не верил пакистанским врачам. Он просто не видел для себя смысла, не находил ни одной достойной причины ради борьбы, ради будущего, которое представлялось ему предсказуемо печальным. И тогда доктор Хан спросил у малыша, о чем он мечтает. Семилетний Бахтияр, потерявший родителей, дом, отечество и веру в себя, мечтал найти «волшебный балкон», где хранится самый ценный клад из всех кладов на земле! Об этом рассказал ему русский солдат, спасший мальчика и доставивший в госпиталь. Русский сказал, что в Москве по адресу Нащокинский переулок дом 4 есть необычный балкон, который держат на распахнутых крыльях два гордых орла. В этой квартире с балконом спрятан клад, которым хотят обладать все люди земли.