Array Антология - До горизонта и обратно

© Топчиев Е., 2017

Он неимоверно обрадовался, услышав, что у них будет второй ребенок, а его жена отвернулась к окну и заплакала. Она заплакала не горько, но было видно, что она сильно взволнована.

Был февраль, выходной день, пять часов. За окном крупными хлопьями падал снег. Снег был сырым и летел к земле удивительно быстро. Фонари еще не зажглись, и на улице быстро темнело.

То, что у них будет второй общий ребенок, подействовало на них по-разному. В комнате в деревянной кроватке уже посапывал первенец, которому едва исполнилось полтора года. Ее старшая дочь ушла на день рождения. Старшая девочка, не его ребенок, была на чьем-то дне рождения.

В первую очередь он подумал, как здорово, что они никому не пообещали детскую коляску. И здесь же – как, должно быть, обрадуются его родители! Во вторую очередь он подумал о том, как много счастья принесет новый ребенок в их семью.

Она не понаслышке знала, как будет теперь трудно – очень трудно будет в ближайшие годы. Он угадал ее мысли и попытался под них подстроиться и потому не говорил лишнего и вместе с ней молча смотрел на падающий снег. Он подумал, что снег наверняка очень душистый, должно быть, он пахнет, как первый, когда на смену сухому ноябрьскому холоду приходит опрятная зима, а воздух приобретает мягкую свежесть.

Он подошел сзади и обнял жену и начал говорить слова, через которые сообщал ей свою радость. Радость передавалась вместе с этими словами, но главным образом она передавалась через объятия, неуклюжие от кипящего в них ликования. В конце концов немного радости передалось и ей, а уверенность мужа ее здорово согрела и приободрила.

Его суровое время закончилось, он по-настоящему ждал этого; когда они занимались любовью, он старался оставлять следы. Она не выражала ни протеста, ни, тем более, негодования, потому что была уверена, что зачатие будет нелегким, для него потребуется огромное старание, как в первый раз. То, что случилось, случилось все-таки очень неожиданно. Его суровое время закончилось, для нее же оно только начиналось.

В ее жизни уже дважды случалась молодость: первая молодость – обычная, вспоминать о ней было неинтересно. Вторая пришла, когда Жанка устроилась на новую работу, как только смогла перевести дух после рождения дочки. Там она встретила Андрея, и с этого все началось. Тогда началась новая – хорошая, интересная жизнь. Вторая молодость была намного лучше первой. Они начали жить красиво и беззаботно и много развлекались, и много нового успели увидеть и попробовать. Вторая молодость распустилась гораздо более сильным и редкостным цветком. Прошлое было сброшено, словно старая кожа, и Жанка во вторую свою молодость разительно похорошела.

Вторая молодость продолжалась, пока не родился их первенец. Она продолжалась довольно долго, несколько лет. Когда радостное событие наконец случилось, они были счастливы, как ни одна другая пара, потому что у них долго не получалось детей.

Родив, она вновь расцвела. Друзья и родные не переставали удивляться ее новой красоте и наперебой говорили ей комплименты.

Две молодости было; она здорово, признаться, рассчитывала и на третью, но в этот раз все случилось как-то совсем неожиданно.

Она вытерла слезы и в который раз подумала, что условия задачи очень быстро, на ходу меняются.

Он стоял на балконе и в который раз повторял про себя слова благодарности: «О, Господи, спасибо, что ты меня услышал! Я буду хорошим, самым лучшим мужем и отцом». За несколько минут в сердце поселилась тихая и упрямая надежда, что все получится. Было немного страшно за это новое счастье, хотелось защитить его, прикрыть ладонями, как огонек свечи, чтоб не задуло. Он знал, как это бывает с такими вещами. Он уже знал, как это бывает, и был готов ко всему, и все же ничего не мог с собой поделать – и поэтому одновременно ликовал и боялся. Он знал, что нельзя загадывать наверняка, и все же горячая радость, подобно весеннему ручейку, быстро заполнила его душу.

Она была уверена в муже, но столь же сильно она была уверена и в том, что он не изменится. И поэтому она твердо знала, что все трудности лягут не на чьи-нибудь – на ее плечи. Он был романтиком, она – твердым реалистом. Он любил ее за умение прекрасно держаться и, не в последнюю очередь, за умение не обременять его трудностями. Жанна знала, что такое трудности. С маленькими детьми удивительно трудно. Те, кто говорит обратное, или врут, или устроены как-то иначе. Она была сделана из иного теста, нежели большинство восторженных мамаш. Эти мамаши всегда зациклены на детях. Рано или поздно они все превращаются в куриц. Бывают диктаторы-курицы и курицы-жертвы, но суть одна.