Array Антология - Тропинка в дивный сад

Как смертнику – воли, голодному – хлеба,
Так мне не хватает огромного неба,
Так мне не хватает размашистых крыльев,
Бескрайнего поля и ветреной силы.

Как моется лапкой котенок спросонок,
Так я очищаюсь —
незнаньем законов.
Сметая приличья, взлетаю —
и снова
Держусь отрицаньем
запретного слова.

Как небу нужны облака и просторы,
Как снежным лавинам – высокие горы,
Как нужен ребенку пружинистый мячик,
Так песне моей – и молитвы, и плачи.

И только высокое небо,
И в небе большом облака…
А все остальное – как небыль,
Времен истончает река.

И только простор поднебесья,
Где душам, как птицам, лететь.
Пусть жизнь – невеселая песня.
Но все же – как хочется петь!

А я давно уже не та —
Весна, девчонка, песня.
И не моя уже мечта
Уходит в поднебесье.

Уже не мой веселый смех
Бежит по тропкам лета.
А я была счастливей всех —
Лучом, надеждой, светом.

А я влюблялась всякий раз,
Как будто бы впервые,
В сиянье звезд, в сиянье глаз,
В озера голубые.

Пусть осень тронула виски
Серебряною краской,
Во мне живут еще ростки
Забытой детской сказки.

Хоть я себя не узнаю
На стареньком портрете,
Но я по-прежнему люблю
Цветы, деревья, ветер.

Пускай ошибки повторить
Придется не однажды,
Я буду пить любовь и пить,
Не утоляя жажды.

Жизнь моя – в полоски разные —
То пропащая, то праздная,
То чудесная, то вздорная:
С соловьями рядом вороны.

Вот она – в полоску белую:
Там кружусь, еще несмелая,
Там еще наивность чистая
О любви мне шепчет искренней.

Вот идет полоска синяя
Там, где ливни хлещут сильные,
Там, где море пеной катится,
Где надежд так много прячется.

Над полоскою зеленою
Я – отчаянно влюбленная…
И когда еще заплатится
Мне за преданность —
распятием?!

Цвет оранжевый. И силою
Мы его не погасили бы.
Гасят радость зимы снежные,
Боль, печали неизбежные…

Желтой краской перечеркнуты
Рубежи, судьбины-черточки.
Дышит воздух расставанием,
Невозвратностью, скитанием.

Но любимый мой, сиреневый
Цвет возносится над временем.
Там всегда весна, и прежняя
Обжигает радость нежностью.

А когда в полоску красную
Жизнь войдет взрывоопасная,
Все сметет она без жалости —
Недочеты, ссоры, жалобы.

Жизнь моя, полос смешение —
В ней награды и лишения.
Но жива душа, как в юности.
Жизнь моя, не бойся трудностей!

…Ночь светла и безмолвна… ни звука, —
Что ж на сердце такая-то мука,
Что ж так думы горьки о былом?
Ветер в кронах шумит еле слышно,
И над этой беззвучною тишью
Слышу я лязг железный и гром,
И дрожа, просыпаюсь от стука:

В этом мире ли; в мире ином
Бесконечно стучит метроном
Страшным гулом над спящей планетой, —
Не дойти, не дожить до рассвета,
И минувшее кажется сном —
Будет проком мне эта наука!..
Стук да стук; за ударом – удар
Чередою ниспосланных кар,
Хронос мчится незримою тенью,
И мгновенье сменяет мгновенье —
Бесконечно стучит метроном,
Разделяя, что не было – было.
Я сползаю, держась за перила,
И ступени уходят во мглу.

Вихрь бросает и кружит золу,
Черной мгле ни конца, ни начала;
Всюду шторм, не найти мне причала —
Бесконечно стучит метроном,
Тают света последние блики…
Я не слышу своей Эвридики —
Только эхо звучит мне в ответ;
Нет ответа, – и выхода нет,
Но мне в спину – «Ступай!» – я спускаюсь,
Мне – «Ступай!.. Нет дороги назад!»
Кто ж ты, демон, сошедший во ад?
Кто ж ты, ангел, которому каюсь?..