Александр Галич - Стихотворения и поэмы

Есть разночтения и в бесчисленных позднейших российских изданиях, которые делались, в основном, с магнитофонных записей неизвестных лет и в которых часто игнорировались обе книги А. Галича, изданные «Посевом». Нередко в тексты вносились произвольные искажения. В своем обширном открытом письме к дочери Галича заместитель директора по науке Музея В. Высоцкого, Андрей Крылов, вполне убедительно показывает, что, например, в «локидовском» первом томе двухтомного собрания сочинений Галича «искажения внесены в тексты сознательно» [64] Вообще, к первому тому двухтомника издатлиьства «Локид» (А. Галич. Сочинения: В 2 т. М., 1999. Т. 1. Стихотворения и поэмы / Сост. и комм. А. Петраков), где и расположение стихов, и варианты текста с авторскими часто не совпадают, следует обращаться с большой осторожностью. Вот что писал Н. А. Богомолов в рецензии на упомянутый двухтомник: «С элементарными стиховедческими понятиями А. Петраков, кажется, не знаком вообще, что приводит к смешным ситуациям. В преамбуле к комментарию он пишет: "…нельзя всецело полагаться, например, на прижизненные публикации. <���…> В них <���…> встречаются нарушения размера, строфики и рисунка." (??? — Н. Б.)». .

Анализ разночтений, имеющихся на магнитофонных пленках, представляет определенный интерес, но, по-видимому, практически невыполним со сколько-нибудь удовлетворительной полнотой. По предположению Е. Евтушенко (см. сборник «Нет хода нам назад», М., 1991) в России существует более полумиллиона записей песен Галича. Они выполнены на разных, в основном, домашних концертах, так что мелкие различия в текстах трудно уловимы. Кроме того, как уже было сказано, мы рассматриваем Галича в первую очередь как поэта, что означает безоговорочный приоритет зафиксированного на бумаге текста. Некоторые представляющие наибольший (с точки зрения составителя) интерес варианты, зафиксированные на магнитофонных лентах, приведены в разделе «Другие редакции».

Что касается датировки, то дату написания того или иного стихотворения установить точно чаще всего невозможно: автор очень редко подписывал дату под своими стихами и почти никогда не оставлял черновиков. По его собственным словам: «Если и писал на бумаге, так черновики я выкидывал, а иногда строка за строкой сразу возникали, когда в руках было не перо, а гитара». Ленты, как правило, тоже не датированы. По этим причинам в основном корпусе приводятся только те датировки, которые даны самим автором в качестве составной части печатаемого текста. В некоторых случаях приблизительная датировка все же оказывается возможной. Например, Е. Евтушенко у себя дома слушал «Старательский вальсок» и «Вальс, посвященный уставу караульной службы» («Поколение обреченных») в 1963 г. (сб. «Нет хода нам назад», М., 1991), а стихотворение «Памяти Б. Л. Пастернака», исполнявшееся автором в марте 1968 года в Новосибирске на фестивале, который из-за него и стал знаменитым, написано (по свидетельству Р. Орловой) в декабре 1966 г. в Доме творчества «Переделкино». Та же Р. Орлова и ее муж, писатель Л. Копелев, свидетельствуют, что в их присутствии в декабре 1966 г. в Доме творчества в Переделкине исполнялись для К. И. Чуковского «Песня-баллада про генеральскую дочь» («Караганда»), «Аве, Мария» (впоследствии — гл. 6 «Поэмы о Сталине») и «Красный треугольник» («Парамонова») [65] Р. Орлова, Л. Копелев. Мы жили в Москве. Анн Арбор: Ардис, 1988. (вероятнее всего, не впервые). Эти случаи оговариваются в примечаниях.

Поскольку, по приведенным выше словам самого Галича, первая его настоящая «песня», а именно, «Леночка», датируется 1961 г., то все, вошедшее в книгу «Поколение обреченных» (П72), поэт написал за период 1961–1972 гг.

Единственный известный мне автограф Галича, относящийся ко времени его пребывания за границей, — двойной тетрадный листок с черновиком стихотворения «Вальс его величества, или размышление о том, как пить на троих» (написано частично шариковой ручкой, частично поверх нее — коричневым карандашом). Его я передал в Рукописный отдел ИМАИ (Москва) вместе с остальным западным архивом поэта [66] Судя по многим признакам (в том числе по тетрадной бумаге, несомненно советского производства, и по типу цветного карандаша), этот черновик написан еще в Москве и попал на Запад случайно — видимо, в багаже автора. . Помимо упомянутого черновика в этом архиве имеются машинописные тексты трех стихотворений: «Мартовские стихи», «Майские стихи» и «Падение Парижа» [67] Впервые опубликованы в сборнике А. Галича «Облака плывут в Абакан» (СПб.: Издательский дом «Пенаты», 1996; составитель В. Бетаки). с авторской правкой шариковой ручкой, а также машинописные тексты с началами двух (так и не законченных) романов, с тех пор уже не раз опубликованные как на Западе, так и в России. Архив этот существовал в двух копиях. Одна из них была передана мне на хранение В. Е. Максимовым. Второй экземпляр оставался у вдовы Галича и, видимо, сгорел при пожаре.