Игорь Рожкевич - Капают с пальцев ноты

ПризнАюсь, ты из уха перекочевала в сердце,
В мгновенье ока ставшая судьбой. Поверь моим словам.
Она помедлила, как будто вдалеке зависла дверца.
— Прости. Я — операционная система «Number One».

Молодой современник:

«Прожить нельзя без потерь?»
Она ушла, хлопнув дверь.
Свинец в остывших глазах.
То летний зной, то гроза.
Вчера звала палачом.
Сегодня всё ни о чём.
А завтра: что за беда?
Я не пойму никогда:
Что у неё в голове?
Как полынья при луне.
Иду по тонкому льду.
Какую маску найду?
Зачем влюбился в тебя,
Свою судьбу теребя?
Казалось, лучше вдвоём…
Не знал про встречу с огнём.
Мечту-крыло опалив,
Жажду любви проглотив,
Бреду, не зная куда.
Вокруг опять пустота.

Молодая современница:

Как мимолётна весна!
Тропинка страсти тесна.
Сомнений жесть. Не до сна.
Налюбовалась сполна
На твой чудесный вихор,
На бесконечный укор.
То рыбаки, то родня.
Кайтсёрфинг до января.
То кабаки, то друзья.
Без вечной спешки нельзя.
В глазах лишь блайнд. Маскарад.
Как надоел этот сад!
За кучу жалких понтов
На всё на свете готов.
Чем дальше, тем тяжелей.
Вращай штурвал веселей.
Всё поглотил дикий ритм.
Накрыл золой чувства грим.
Устала. Море вранья.
Мы не семья, не друзья.
Хочу скорей всё забыть.
В кафешке кофе попить.
С подружкой жизнь обсудить.
Тугую дверь затворить.

***

Распростёрты звонко
Музы соловья.
И сознанье тонко
Чистотой ручья.

Солнечные трели,
Радуга дождя,
Лунные купели…
Нежная моя.

Душами созвездий
Неразлучны мы
В лучиках столетий,
В лепестках весны.

Рай земной не где-то.
Он среди сердец:
Откровенье света,
Радости венец.

***

Стоны капель дождя-скитальца
Затянули погодной удавкой вожжи.
Кончиками своих удивлённых пальцев
Считываю волшебный код твоей кожи.

На паузу нажму затруднений ворох.
Некуда им бежать до завтра.
Обниму любимых волос шорох.
Закружится нежных порывов запах.

Сокровенностью наши чувства дышат.
Звон спасенья от безумств мира.
Чистилище любви души слышат.
Потребность жить для других — мерило.

***

Задумчивой волынки одиноко стонет плач.
Над вересковой фиолетовостью загрустил туман.
Поверг всех в шок своею чудо-оперою драматург-силач.
Эмма ещё из юности запомнила его живой роман.

Немой экстаз. По нервам бьют рыдания смычка.
Сжигающим аккордам подвывает тело в лад.
Восторгом образов вовек не напитать глаза:
Плащи, костюмы, шпаги,…, декораций маскарад.

Трепещет белоснежно ветка флёрдоранжа в волосах.
Конвульсий волны бедную Лючию разрывают.
Такой ли виделась ей жизнь в нежных мечтах?
Скупыми предрассудками родства листья надежды опадают.

Застыло сердце в муках: «Не гоните под венец!
Люблю другого. Умоляю, сжальтесь палачи.
Судьба жестока. Дайте крылья! Мне конец…»
Вот также Эмма и сама когда-то чуть не канула в ночи.

Под флейты щебет, слыша сладкое журчание ручья,
На авансцене появляется обворожительный Лагарди.
Строгостью мрамора лицо… Мимо: волненья, толчея,…
В объятиях Лючию душит… Открываем карты!

Отчаянно сливаясь в предпоследнем поцелуе,
Несчастные влюблённые «Прощай, прощай!» поют…
Наигранное месяцами действо так волнует:
Чувствительная Эмма путает с ним жизнь свою.

Ритмов-фантазий автора пленительные крылья
Глубин коснулись её собственной тоски.
Аккордов яростных, дрожащих судорог, финал бессилья,
Она уже не слышала, пронзительно вопя: «Прости!»

Мгновения небытия прошли… Дух Эммы в этот мир вернулся.
Чужих иллюзий всплеск неутолённость страсти разбудил.
Тоннам душевных мук своих внезапно ужаснувшись,
Поверить не могла она, что в жизни так её никто не полюбил.