Бертольд Брехт - Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Осатанев от тьмы и водки,
Промокнув в пекле диких гроз,
Сорвав морозной ночью глотки
На марсе, белом, как мороз;
Под солнцем голы, как ладонь,
Перенеся жару, как тиф,
Пройдя сквозь голод, боль и вонь,
Орали те, кто еще жив:
  О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!

Ни поле, ни луна над домом,
Ни туз бубновый, ни кабак,
Ни танцы с бабами и ромом
Их не удержат — все пустяк.
Обрыдли драки по притонам,
Воротит душу от бабья.
Им нужен, родины лишенным,
Лишь борт родного корабля.
  О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам .

Всех крыс его и все изъяны,
Его нутро, его чуму
Они ругали, когда пьяны,
Но были верными ему.
Прикручивали волосами
Себя к снастям в дни непогод.
Они б спознались с небесами,
Когда б там был небесный флот.
   О, неба синего настой!
   Дуй, ветер , в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!

Шелка, парча — им все едино,
В трюм валят золото, холсты,
И льют награбленные вина
В подтянутые животы.
Гниющим трупом пахнет джонка,
Прогорклым ладаном — шелка.
Напившись, в драке, как ягненка,
Заколют из-за пустяка.
  О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!

Убьют беззлобно и проворно,
Кто попадется — всех подряд.
Веревкою затянут горло,
Как на рангоуте канат.
И дуют чистый спирт над трупом,
За борт в беспамятстве летят
И, издеваясь друг над другом,
Босой ногою шевелят.
  О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам .

Перед лиловым горизонтом,
Когда обледенеет снасть,
При месяце, настолько тонком,
Что и друг друга не узнать,
Шныряют в океанской шири,
Как волки, всем суля напасть,
Поют, как мальчики в сортире,
Чтобы от скуки не пропасть.
   О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!

Расположась в отбитых шлюпах,
Жуют жратву без суеты,
И кое-как на чьих-то шлюхах
Укладывают животы.
Красив звериный их обычай!
Под нежным ветром хлещут ром!
Порой, мыча от страсти бычьей,
Одну терзают всемером.
   О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!

Когда в ногах довольно танца,
А в брюхе прогорает спирт,
Пусть солнце и луна не тмятся,
Плевать! Любой по горло сыт.
Их звезды светлые качают,
Покой и музыку даря.
И ветер в парусах крепчает,
Неся в безвестные моря.
   О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!

Но вечером, в апрельской сини,
Когда беззвездно и темно,
Медлительное море ими
Вдруг пресыщается само.
И небо, то, что так любимо,
Нахмуривается слегка.
И ветры, словно клубы дыма,
Натаскивают облака.
   О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!

И ветер утренний, играя,
Их тихо смахивает в ночь,
Лазурь вечерняя без края,
Смеясь, не хочет им помочь.
И чувствуют, как, их жалея,
Волна еще щадит штурвал.
Но к полночи рука борея
Их убивает наповал.
  О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!

Еще взнесет последним валом
Корабль, еще один порыв,
И там, в рассвете небывалом,
Они увидят острый риф.
И напоследок в шуме взводней
Послышится сквозь буйный шторм,
Как на пороге преисподней
Споет осатанелый хор.
   О, неба синего настой!
   Дуй, ветер, в парус! Всё к чертям!
   Но ради Девы Пресвятой
   Оставьте только море нам!