Николай Филиппов - Сновидящие

Стену вконец ногой толкай.

Всё нипочём: скорее стопы тут протянет.

В стороне потея, она злится на себя.

Плита кидается, петлями гремя.

3

«Чего, касатка, не идёшь? Дверь не закрыта!»

Не хочется обидеть старика.

И тут же извиненьем буря скрыта:

«Простите! От снега очищала я бока».

Поскорее в дом вбежала.

Его взглядом обежала:

У стенки — штабель дров.

Ржавеет на гвозде засов.

Потолок из трав кущений.

Беременный кореньями мешок.

В котомке — серебром чеснок.

Диковинная смесь из ощущений…

Еловой плитки движет блок.

Спокойно, без усилий: лёгенький «анлок».

4

Онемение перстов — преграда

Расстёгу пуговиц на шубе ряд.

Медленно расходится бригада:

Так убирается зимы наряд…

Вокруг гармония аскета.

Стульев — пара, стол атлета,

Да полати тут из мебели всего.

А больше и не видно ничего.

Из сыромяти рукавичками на пару

Выуживает хлебоформу кочергой.

«Ещё намедни я смесил опару

Прихода гостьи ждал с пургой».

«Как вас зовут?», — спросила тут.

«По-всякому: всё больше врут».

5

С краёв пшеничный каравай лопаткой

Расталкивает опытной рукой.

Хлеб осторожно приподнял прихваткой —

И к полотенцу на покой.

Несёт к столу берёзовую плошку.

К ней добавляет с арабеской ложку.

Зыком оглашает бородач:

«Айда к столу, пока горяч!»

Цветочно-мятный чай.

От самовара дым.

«Не угореть бы вдым!»

«В июле посещал как-то Алтай.

Ну, покружил по тамошним местам.

И, вроде, лето, а холодно было там».

6

«Один младой бурят мне выдал просьбу.

Несчастному я и помог. Сечёшь?»

В молчаньи вертит пробку.

«Дела любовные: уж не поймёшь…»

«Парень тоже мне потрафил:

Медком быль старую усластил».

Тут золотистый с ложечки поток.

«…сказал, цветочный что взяток».

Хлеб свежий она кушать,

Чай с мёдом пить, —

Чтоб голод потушить

И о еде не думать.

Пока же аппетит она смирит,

Воспоминанья дед свои живит.

Хмурь над озером Аккемским.

В зипун упёрлась трость.

Ветер дуновеньем резким

Толкнул: проснулся гость.

Помавают сабельками травы.

Кедры побережные стоглавы.

Молочно плещется вода:

Белухи чёрно-белая гряда

В ней морщится двуклыкой мутью.

Пересыпь блестящих валунов

Средь белоструйных галунов.

Туман широкой грудью

Вдувает дымку в трог.

Позёмка пеленает икры ног.

2

Отшагивает мелко по просёлку.

Облачко взмывается от ног.

Тянет к староверскому посёлку.

Задержавшись, — от села сапог…

Через пики лиственного леса.

Пласты бросает мягкая завеса.

Дорога замещается тропой:

Она же обрастается травой…

Пигмеев сизое с рыжинкой войско:

Кедровый стланик даль забрал.

Топтыгин лапой кое-где стоптал…

Природа места красится неброско:

И летом в скромном платье робко семенит.

Но эта тихая суровость вкрадчиво пленит.

3

Булыжниковый брег Охотки

Окатывает синий вал.

Буреют ламинариев бинтовки.

На горизонт вступает трал.

Воздух, опоённый влагой.

Переливанье волн руладой,

Камней ксилофонный перебор

Мшистый занимают косогор…

Волнуются иные в памяти пучины.

Другие образы вниманья ждут:

Лучины дней сгоревших снова жгут.

Проходят анфиладами картины…

Млек Катуни энергичный зрит пробег:

Чуваш отсюда по Руси берёт разбег.

4

Чрез лиственнички прямо,

Стараясь не цеплять суки…

На ветках сосен сутками упрямо

Раздуваются щекой бурундуки.

Совершается простая калька:

По закромам коричневая галька.

Много мест отыщется под клеть:

К зиме запас уменьшится на треть.

Дед бродит тут уже неделю.

Удача есть — для сна отыщет сруб.

Не повезёт — на лапнике спит дуб.

Дыша природой всею,

До сентября так протянул.

На луг тогда алтайский заглянул.

5

Желтеет уже пажить.

Отару гнать с вершин

Давай чабан, чтоб слажить

Потолще салом слой брюшин.

К старику идёт овчар со свистом.

Улар в кусте тенистом:

В мелкой розе жимолости цвет.

Пальчики в мутовках укрывают свет.

Пастух на коне буланном:

«Здравие! Как жизнь идёт?»

«Здорово будь! Ничё, пойдёт!»

Ширь в хохоте гортанном.

Наговорились обо всём чуток.

День к вечеру. Свистка гудок.

6

Свершает для ночлега поиск.

Темнеет. Сумеречный лес.

Как зверь свой происк,

Распределяет в буреломе вес.