Владимир Высоцкий - Я никогда не верил в миражи

Я ей дом оставлю в Персии —
Пусть берет сестру-мегерочку, —
На отцовские сестерции
Заведу себе гетерочку.

У гетер хотя безнравственней,
Но они не обезумели.
У гетеры пусть все явственней,
Зато родственники умерли.

Там сумею исцелиться и
Из запоя скоро выйду я!»
…И пошли домой патриции,
Марку пьяному завидуя.

1969

Теперь я буду сохнуть от тоски
И сожалеть, проглатывая слюни,
Что не доел в Батуми шашлыки
И глупо отказался от сулгуни.

Пусть много говорил белиберды
Наш тамада – вы тамаду не троньте, —
За Родину был тост алаверды,
За Сталина. Я думал – я на фронте.

И вот уж за столом никто не ест,
И тамада над всем царит шерифом,
Как будто бы двадцатый с чем-то съезд
Другой – двадцатый – объявляет мифом.

Пил тамада за город, за аул
И всех подряд хвалил с остервененьем,
При этом он ни разу не икнул —
И я к нему проникся уваженьем.

Правда, был у тамады
Длинный тост алаверды
За него, вождя народов,
И за все его труды.

Мне тамада сказал, что я – родной,
Что если плохо мне – ему не спится,
Потом спросил меня: «Ты кто такой?»
А я сказал: «Бандит и кровопийца».

В умах царил шашлык и алкоголь.
Вот кто-то крикнул, что не любит прозы,
Что в море не поваренная соль,
Что в море – человеческие слезы.

И вот конец – уже из рога пьют,
Уже едят инжир и мандаринки,
Которые здесь запросто растут,
Точь-в-точь как те, которые на рынке.

Обхвалены все гости, и пока
Они не окончательно уснули —
Хозяина привычная рука
Толкает вверх бокал «Киндзмараули»…

О как мне жаль, что я и сам такой:
Пусть я молчал, но я ведь пил – не реже,
Что не могу я моря взять с собой
И захватить все солнце побережья.

1969

Может быть, выпив пол-литру,
Некий художник от бед
Встретил чужую палитру
И посторонний мольберт.

Дело теперь за немногим —
Нужно натуры живой, —
Глядь – симпатичные ноги
С гордой идут головой.

Он подбегает к Венере:
«Знаешь ли ты, говорят —
Данте к своей Алигьери
Запросто шастает в ад!

Ада с тобой нам не надо —
Холодно в царстве теней…
Кличут меня Леонардо.
Так раздевайся скорей!

Я тебя – даже нагую —
Действием не оскорблю, —
Дай я тебя нарисую
Или из глины слеплю!»

Но отвечала сестричка:
«Как же вам не ай-яй-яй!
Честная я католичка —
И не согласная я!

Вот испохабились нынче —
Так и таскают в постель!
Ишь – Леонардо да Винчи —
Тоже какой Рафаэль!

Я не привыкла без чувства —
Не соглашуся ни в жисть!
Мало что ты – для искусства, —
Сперва давай-ка женись!

Там и разденемся в спальной —
Как у людей повелось…
Мало что ты – гениальный! —
Мы не глупее небось!»

«Так у меня ж – вдохновенье, —
Можно сказать, что экстаз!»—
Крикнул художник в волненьи…
Свадьбу сыграли на раз.

…Женщину с самого низа
Встретил я раз в темноте, —
Это была Мона Лиза —
В точности как на холсте.

Бывшим подругам в Сорренто
Хвасталась эта змея:
«Ловко я интеллигента
Заполучила в мужья!»

Вкалывал он больше года —
Весь этот длительный срок
Все ухмылялась Джоконда:
Мол, дурачок, дурачок!

…В песне разгадка дается
Тайны улыбки, а в ней —
Женское племя смеется
Над простодушьем мужей!

1969

Сколько слухов наши уши поражает,
Сколько сплетен разъедает, словно моль!
Ходят слухи, будто все подорожает – абсолютно,
А особенно – штаны и алкоголь!

И, словно мухи, тут и там
Ходят слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносят по умам!
Их разносят по умам!

– Слушай, слышал? Под землею город строют —
Говорят, на случай ядерной войны!
– Вы слыхали? Скоро бани все закроют повсеместно,
Навсегда – и эти сведенья верны!

И, словно мухи, тут и там
Ходят слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносят по умам!
Их разносят по умам!