Йост Вондел - Трагедии

И той же дланью Милосердный
230 Дал, вновь являя щедроту,
Подтвердной влаге и надтвердной
Разграничительну черту,
С тем, чтоб грядущие народы
С еще не созданной Земли
Взнесенную в надмирны своды
Господню зрить дугу могли;
Тогда же был воздвигнут Богом
Над гладью низлежащих вод
Неосязаемым чертогом
240 Хрусталесферный небосвод —
Услада будущего зренья.
Был день вторый миротворенья.

Но скрыта влагою излишней
Была земля. Определив
Ей сушей быть, велел Всевышний
Стать по сему. Пришел отлив.
Воздвиглись берега на страже
Угомонившейся воды,
И стали гор приморских кряжи
250 И дюн зыбучие гряды.
Покровом травным и древесным
Укрыл Господь лицо долин,
И повелением всеместным
Установил цветенья чин
Красе живой, но безглагольной.
О, лепота природы дольной!

На Небеса взведенно было
Их чудо главное тогда:
Сверкнули дневного светила
260 Рубиновые обода,
По горнему летя простору,-
А вслед за оным в час ночной
Пришел черед и звездну хору
Всходить в сообществе с Луной.
Возможно стало числить годы,
Вести учет бегущих дней
По обновлениям природы,
Прослеживая зорко в ней
За чередой времян несхожей:
270 В сем знаменье был промысл Божий.

Уж каждая в своей оправе
Субстанция, что в мире суть,
Но пятый день к явленной славе
Приложит ли хоть что-нибудь
Веленьем высшим? Рыбы, птахи —
Прибавок дня сего таков;
Одни — почали крылии взмахи,
Другие — плески плавников;
Стада взрезвились кашалотов,
280 Достойно стало и орлам
Стремить до Солнца мощь полетов,
Могучим радуясь крылам;
Глубинны и воздушны дали
Живым родам наделы дали.

Во день шестый земные звери
Взошли на травяной покров
Владеть, потребностей по мере,
Преизобилием даров
Творца всеобщей благодати,
290 Кто небо человеку дал,
А такожде небесны рати
Ему направил под начал,
В сию обитель благостыни,
Супругам данную во власть
Творцом, который людям ныне
Определил блаженну часть:
Среди сего роскошна дола
Ждать высочайшего престола.

Мы плавно движемся вдоль млечного пути,
300 Светило миновав, спешащее взойти
С восточной стороны, на золотой квадриге,
В полуденном венце. Уж недалеко миги,
Когда взойдут лучи от рая на Земли
В иной, на Небеси, чтоб там превознесли
Блаженны Ангелы в неслыханных хоралах
Брак первых из людей, счастливцев небывалых
Цель наша — видима: прострем теперь крыла,
Уподобляя спуск парению орла,
Когда над морем он, иль над кедровым бором
310 Снижаясь, движется в скольжении нескором.
Сей создал мир Господь как настоящий храм;
Воистину числа здесь Божьим нет дарам;
Тут — молоко да мед, там — розы да лилеи,
Камений отблески мир делают светлее,
Сардоникс, бирюза, бдолах, пироп, алмаз [107] Сардоникс, бирюза, бдолах, пироп, алмаз!" — Бдолах — камедь (см. "Люцифер", ст. 66). !
Земля — ковер цветов. У Ангелов, у нас,
Подобных нет одежд, ласкающих зеницы!
Бесценноперые здесь обитают птицы.
Зрю: там единорог [108] Зрю: там единорог... — Образ единорога (ср. также стихи 1072-1081), мифического зверя, повинующегося невинным девам и обезвреживающего своим рогом яды, в нидерландской поэзии традиционен я широко разработан в творчестве великого поэта позднего Средневековья Якоба ван Марланта (ок. 1235-ок. 1300). застыл, смотря в родник,
320 Подсолнух радостно к светилу тянет лик,
И лепестковые пылают златом круги.
Подобно Ангелам, хвалу поют пичуги!
А как роскошен плод, что блещет на суку!
О, добрый мускатель! О, апельсин в соку
Неописуемом! Луга поправши ровны,
На сочных травах плоть нагуливают овны,
И тридесят ягнят пасутся на лугу,
Руно пурпурно их являет нам тамгу
Того, отаре кто хозяин и вожатый;
330 Адама, короля усадьбы сей богатой.
Вино и ром — ручьи. Мед-самоток — роса.
Корицей, не корой, одеты древеса.
Сверканье солнечно — и мягко, и приятно,
Восходно будь оно, иль будь оно закатно.
Явил себя Господь без скупости везде:
В животных, в зелиях, во персти, во руде,
Но более всего, промолвить надо прямо,
Он уместил себя в почтенного Адама.

Глашатай Господа, Архангел Гавриил,
340 Земле, о каковой ты долго говорил,
Архангела хвалы едва ли не противны,
И громки звуки труб нисколько ей не льстивны,
Поскольку сам Господь являлся в сем саду,
Растения святя и живность на ходу;
Засим, последний штрих земной даруя славе,
Эдема имя дал Адамовой державе.
Нехватки никакой людской не знает зрак.