Геннадий Пискарев - Избранное

В книге «Дожди меняют цвет» известный чеченский публицист Саид Лорсанукаев рассказывает такую историю: когда его предки, простые неграмотные пастухи, узнали о гибели Михаила Юрьевича, они объявили траур. Кстати, Лорсанукаев – близкий родственник банкира, что стал по сути дела, издав «Лермонтовский календарь», первым трубадуром, поющим гимн поэту в славную его годовщину. Мне страшно захотелось встретиться с этим человеком, задать ему, возможно, необычные и неудобные вопросы, услышать ответы на них.

И вот я в кабинете президента Московского Индустриального банка Абубакара Алазовича Арсамакова – в кабинете, больше похожем на библиотеку: вдоль стен, по бокам и позади письменного рабочего стола – многочисленные шкафы и полки, заполненные редкими книгами.

Опущу церемонию приветствия и перейду непосредственно к нашей беседе.

– Абабукар Алазович, в чём же вам, чеченцу, видится секрет обожания вашими земляками – да, поэта, но и офицера царской армии – Лермонтова, пришедшего на вашу землю с оружием в руках?

– А что если я на ваш вопрос, Геннадий Александрович, отвечу вопросом: как случилось, что Михаил Юрьевич, аристократ, дворянин, уроженец Москвы, так страстно и всей душой полюбил горцев, Кавказ, который величал он, ни много ни мало, «суровым царём земли»? Кстати, благодаря Лермонтову распространилось гордое и красивое имя области, расположенной на юго-востоке Чечни, – Ичкерия, а также в чеченском языке утвердилась форма его написания.

– Ответ известен: Лермонтов – поэт, романтик, свободолюбивый человек – не мог быть не очарован величественной горной красотой Чечни, мужеством, твёрдостью духа кавказцев. Чего стоит его восхищение поступком матери, отторгнувшей от себя родного сына, бежавшего «с поля брани, где кровь черкесская текла». По пронзительности, по проникновенности образ истинной горянки, созданный Лермонтовым в поэме «Беглец», право, стоит на одном уровне с гоголевским образом Тараса Бульбы из одноименной повести, – с образом отца, собственноручно убившего изменника сына.

Ну, конечно же, нельзя не отметить, что Лермонтову, как и Александру Сергеевичу Пушкину, весьма и весьма импонировало обстоятельство, что общественное устройство и уклад жизни чеченцев качественно отличались от принятых в самодержавной России. Как отмечали некоторые сосланные на Кавказ декабристы, в Чечне жили по демократическим правилам, можно сказать, по законам Новгородского веча.

– О! Уже теплее.

– Однако так рассуждаем мы. Без ложной скромности – люди достаточно образованные. Но ведь таковыми вряд ли можно назвать предков вашего родственника Саида Лорсанукаева – простых пастухов, жителей села Гехи, расположенного на берегах реки Валерик, – словом, жителей тех самых мест, где 11 июля 1840 года произошло небывалое кровопролитие между столкнувшимися лоб в лоб отрядами Шамиля и царскими соединениями.

Эту бойню описал её участник – Михаил Юрьевич Лермонтов – в маленькой поэме «Валерик»: «Хотел воды я зачерпнуть… /…была красна». И вот свидетели трагедии на реке смерти – гехинцы, узнав о гибели царского поручика на дуэли, скорбят о нём. Как это объяснить?

– На бытовом уровне довольно легко. Лермонтов в гениальной поэме увековечил Гехи и гехинцев, прославил мало где и кому известную речку, а по сути, ручей Валерик – разве это не лестно местным жителям? Отсюда и признание автору. Полагаю, простые жители села Бородино не в меньшей мере признательны Михаилу Юрьевичу Лермонтову за то, что название некогда неведомого села стало известно потом всему миру. И сейчас, читая в школьных хрестоматиях лермонтовский шедевр, из которого, как из горчичного зерна, выросло могучее древо эпопеи Льва Николаевича Толстого «Война и мир», дети, и не только дети, усваивают: да, есть такое село, есть поле, которое стало местом боевой славы русского народа.

Это, повторю, происходит на бытовом уровне. Но что бы там не говорили, бытие в немалой степени определяет сознание, воздействует на душу народа. Душу, которую вдохнул в человека Господь. Не потому ли и говорим мы, что «Глас народа – глас Божий» (латинская поговорка), эхом которого через мирские невзгоды божественная душа рвётся к свету, к Творцу всего сущего, удивляя запутавшееся в «суете сует» человечество своими проявлениями через небесных посланников. И, к сожалению, это часто сопровождается напастями и потрясениями. Гроза 1812 года, всколыхнувшая всю Россию, разбудила народное сознание и национальную гордость русских людей. Война на Кавказе, невольным участником которой оказался Михаил Юрьевич (да, да невольным: он был ссыльным), произвела переворот в сознании общества – чеченского и русского. Произошло взаимопроникновение культур, обычаев, даже стилей одежды. Тот же Лермонтов с гордостью и особым шиком носил черкесскую бурку, подаренную чеченцами (в ней он и изобразил себя на автопортрете). За несколько лет до этого автопортрета Лермонтова изобразил Пётр Захарович Захаров-Чеченец (ок. 1816 – конец 1846), единственный в XIX веке профессиональный художник – чеченец по национальности.