Елена Чудинова - Medium AEvum II[сборник стихотворений 1990-х гг.]

— Я кровь тебе пущу.

— Ты исцеленье можешь дать,

Другого не ищу.

За каплей капля — кровь из жил.

Стук сердца — все слабей.

И голос ласковый спросил:

— Не легче ли тебе?

— Мне легче. Спать охота мне.

Слетает сладкий сон,

Вот скачет рощей на коне

Девица Марион.

Никто не мог меня сразить,

Удачлив честный бой!

Пусть оборвется жизни нить

Под девичьей рукой.

Отброшен на пол черный плат.

— Навек быть вместе нам!

Кудрей веселых златопад

Струится по плечам.

— Отныне нас не разлучит

Ни тот, ни этот свет!

Моей рукою ты убит —

Проклятья больше нет.

— Ты друга в губы поцелуй,

Тебя ль я не узнал?

И слез не лей, и не горюй,

Я жил — не горевал.

На грудь мне камня не клади,

Он мрачен и тяжел.

Мне в ноги желудь посади,

Чтоб крепкий дуб взошел.

Чтоб корни в кости мне вросли,

Чтоб слушать птичью трель.

Зеленым дерном застели

Последнюю постель!

Листвою лес прошелестит,

Кто надо, те поймут:

Под этим деревом лежит

Разбойник Робин Гуд.

СОКРОВИЩНИЦА РЕЙМСА

I. — Смотри, это ты на носу корабля,

Из золота, в стеклах витрины!

— Меня ожидает Святая Земля,

Святая земля Палестины.

— Смотри, это ты в окружении дам!

Найдите средь прочих Елену!

— Плывет мой кораблик по Мертвым морям,

По праху, по пеплу, по тлену.

По волнам минувшего путь я стремлю,

Кораблик послушен приказу:

Покой и надежду нести королю

Пронзенному язвой проказы.

25. III.1993

II. Ковчежец-корабль режет волны упрямо,

Крут парус и пенится вал.

О ком же вы плакали, нежные дамы,

Когда мой король умирал?

Какая болезнь наложила оковы!

Все гуще дыхание тьмы.

…Цветет розмарин на лужайке шелковой

Под сенью узорной кормы.

Присядем в кружок, в рукотворные травы,

Беседа и фрукты сладки,

Мы будем учтивы, надменны и правы,

Снимая перчатку с руки.

Как долог наш путь до пустынного зала,

Дух ясен, лишь тело — мертво.

… Зачем ни одна, ни одна не сказала:

— Клянусь, я оплачу его!

III. Я — Линор, Эльенора, Елена,

Надо мною — сапфировый крест[1],

Приближенье мое неизменно

И подвластно течению звезд.

Ждут носилки сто лет у причала,

Сотни лет не услышана боль,

Я оплакать тебя обещала:

Будь спокоен, мой светлый король.

Примечание:

[1] Сапфировый крест XII века расположен в витрине Реймской сокровищницы над золотым корабликом

ГОСУДАРЯМ ЕВРОПЫ

IV. Я не могу вести мои войска.

Я должен лечь на горестное ложе.

Когда ж мой скипетр выронит рука,

Его поднять — ответьте мне — кто сможет?

Придите и примите мой венец.

Врагов все больше… Смута все сильнее…

Концом Святого града мой конец

Не станет пусть… Рука моя немеет.

Я не могу войска мои вести.

Я должен лечь… В час смерти нет покоя.

Скажите мне, что вы — уже в пути!

Ужели ни один — не жаждет боя?

апрель 1993

V. Я вглядываюсь в бронзовый туман.

Как смутен тот, кто взор встречает мой!

Зерцало не способно на обман,

Но зыбок мир за рамкой золотой.

Иначе мимоходом в гладь воды

Я взгляд бросал в походах боевых,

И слабо отраженные черты

Дробились от касанья рук моих.

Загар не тронул кожу у висков…

А рядом необычно пала тень.

Ужель тебя, клеймо моих оков.

Являет мне сегодняшний мой день?

Игра воображенья, тусклый свет…

Отяжелела складка меж бровей.

О, Господи, еще не время, нет!

Ведь это хуже тысячи смертей!

Я вглядываюсь в бронзовый туман.

Как смутен тот, кто взор встречает мой!

Что если даже голос твой — обман,

Мерцанье под летейскою водой?

VI. Три дня, как короля никто не видел.

Застыли залы в тусклой тишине.

Свою трещотку шут возненавидел.

Три дня король не думал о войне.

Три дня рыдали голуби на крыше,

Восточный ветер плакал над дворцом.

На третий день король из спальни вышел.

Спокоен. И с накрашенным лицом.

САЛАДИН

VII. Анка не дается сетям и тенётам,

Лепечет фонтан, словно в райском саду,

Дорожкой какой от душевного гнета

Уйти бы сегодня, никак не найду.

Дорожки бегут, цвета хны и шафрана,

Ширазские розы кроваво красны,

Ни строки поэтов, ни суры Корана

Сегодня мне отдыха дать не вольны.

Сквозь розы мне запах гниения мнится,

По саду, влекомый своею тоской,

Мечусь, как душа его в смрадной темнице

Распадшейся плоти, не двинуть рукой,

Не вынуть из ножен меча боевого,

Не тронуть перстом нежной морды коня…