ААА. Ю. Эйхенвальд - Когнитивный диссонанс

«Значит обязательно про любовь».

«Афина», – значит, надо прославить Отца нашего, Зевса, напомнить,

что 21 декабря – день его рождения…

А, «Мать наша, Гера», рассуждал Гермес – «Она, ведь, Покровительница домашнего очага, Хранительница семьи;

ей хочется, чтобы,
так сказать,

«внесемейные»

любовные подвиги Зевса…

были, если не осуждены, то,

хотя бы,

трактовались с…

некоторой…

долей иронии».
Гермес радостно улыбнулся.
Красивым движением от груди в стороны,

он воздел руки к солнцу.

Лицо его светилось

таким предвкушением счастья, что богини, невольно, тоже заулыбались.
В голове его было пусто:

о, это волшебное состояние,

когда топот дурацких

мыслей и страхов

затих, когда ты понимаешь: «придумал»!!!
Ещё не знаешь, что… но, вот сейчас…

откроешь рот и

скажешь, единственно правильное и неожиданное…
«Песнь о любви»! —

объявил Гермес,

тихонько перебирая струны…

Он начал, конечно, с традиционных восхвалений Верховного Бога, подробно описал все известные, высочайше

одобренные для воспевания, случаи. Не чураясь повторов, отметил

силу ума Верховного и…

и прочие Его способности. В сотый раз было поведано,

как боятся и любят Зевса

все боги, все титаны и люди. Затем, как и положено,

были воспеты,

божественная супруга Зевса —

«несравненная Гера»,
а так же, ЕГО любимая дочь —

«многомудрая и грозная,

Афина Паллада». (Афина терпеть не могла

восхвалений и

развернула папирус…
(что там было, «Задача про Ахиллеса и черепаху» или «Трактат о делении окружности на семь равновеликих частей» – кто знает).
Когда Гермес понял,

что Афина его больше не слушает, он перешёл к конкретному эпизоду.
То был известный случай, над которым, многие тайком хихикали:

Некий юноша, своей статью

привлёк внимание «Самого».
Когда Зевс дал понять,

что, собственно говоря,
он хочет,

дурно воспитанный юноша,

бросился бежать… На лице Афродиты проявились

досада и скука,

богиня не раз выговаривала богам: «Если, непобедимая сила желания,

которая была выделена из вселенского Хаоса для воспроизводства жизни, употребляется неправильно —

она будет отобрана, как ненужная».
(Но, кто ж, слушает женщину, особенно, когда, эта самая сила, рвётся в бой).
Гермес, на всякий случай, упомянул ещё разок о пользе семьи, и перешёл к изложению событий:
«Опытный охотник – Зевс, бежал не очень быстро,

Он умел насладиться

предвкушением победы,
а нежданное несогласие,

возбуждало Его ещё больше.
Когда обессиленный юноша, пал

ничком на мелководье,

возбуждение

достигло такого накала,

что…
Верховный,

некоторое время,

молча стоял,

возложив божественные руки на

каменные ягодицы «негодника», хотя сразу понял:

этот…

«нехороший»

превратился в камень…

Успел,

сволочь,

умолить «Землю – Матушку»!

«Для чего, О! Небо!

Уран – Небо, дед мой!
Для чего, спрашивается,

заселили мы Ойкумену людьми,

ежели от неблагодарных тварей,

более хлопот, чем развлечений»!!!
Раздражение и недоумение Зевса, было столь велико, что он, со всеми подробностями, поведал о «бессовестной выходке» брату Посейдону…
Гермес добавил подробности

(он умел «вспомнить» детали, o которых, до него, никто и не слышал)…