ААА. Ю. Эйхенвальд - Когнитивный диссонанс

да и поглядывал на них… Для тех, кто не понял расклада, не вник в ситуацию, и не до конца понимает, чего этот, в крылатых сандалиях, робеет перед бабами, поясню: это богини…

Гера – прекрасная женщина, и лицо, и прочее…
а походка, а манера рассеянно задерживать взгляд, и небрежно цедить слова… (любой дурак, с первой же секунды…

понимал, что пропал,

совсем пропал, с потрохами… что, вся его предыдущая жизнь,

не стоит и полушки, (фартинга, сухой дохлой мухи – поправьте меня, если что – убейте, не помню, какие эквиваленты обмена были доступны «любым дуракам» в те времена)…

Возбудившись, «любые дураки»

начинают себя вести, как «круглые идиоты», то есть…

то есть, именно так, как мы с вами, обычно, ведём себя при бабах.

Со стороны, такое поведение, конечно, выглядит глупо;

однако, смотря с какой стороны. Со стороны наших богинь,

(ну, или… тех дам, которым мы неосмотрительно вручили это звание)

такое поведение выглядит уместно,
а, если мы начинаем себя вести более отстранённо – богини обижаются (а вы думали почему, Гермес поглядывал то на Афину, то на Афродиту, что он их, на Олимпе не видел)?

Вообще-то, созерцание обнажённых богинь – действо смертельно опасное,

но, это для смертных… Для тех же, чей удел – вечная жизнь,

это может обернуться просто…

вечными неприятностями.

С богинями,

как и другими опасными «предметами», надо уметь ладить.

Мало притвориться

«обалдевшим» от их прелестей…

Богиня, это не только…

прекрасная женщина, она ещё и умная, а, ещё капризная…

Богиня, знаете ли, требует, чтобы вы вели себя с ней, как с богиней (все ваши прыжки, все ваши восторги

она будет терпеть…
именно, что терпеть,

с холодным презрением,

как и подобает богине).

Но, Гермес, знающий толк, и в богинях, и в женщинах, не оплошал: он угостил

скучающих дам блюдом, именуемым:

«наблюдение за наблюдающим».
По мнению знатоков, это действо

вызывает удовольствие

высшего порядка.

Зная, что привлечь внимание женщины, и удержать его —

не одно и то же – Гермес разыграл небольшой спектакль:

он восхищённо таращил глаза, качал головой и цокал языком;

потом, глотая слюну,

начинал приближаться,

сопя и дерзко протягивая руки, но, как бы, опомнившись,
останавливался, закатив глаза.

Эта игра, не претендовала на

изысканность, она, пожалуй, была

даже, не достойной,

высокого внимания богинь,

но почему-то,

высокоинтеллектуальные и

высоконравственные женщины,

частенько, с видимым удовольствием,

наблюдают

«небезупречные зрелища»,

объясняя, что они не ханжи,

и что сумели,

среди этих непристойностей,

разглядеть главное…

(Что значит «главное», я боюсь даже

предположить. Кто знает, как она

выглядит, главная-то, непристойность).

Богини же разглядели,

несомненное и почтительное,

восхваление их достоинств,

и благосклонно позволили

шутнику, немного подурачиться.
Сам же, «дурачок», всё это время напряжённо думал:

«Спеть-то…

оно, конечно…

можно,

да и, куда деваться…

Надо только придумать,

ЧТО!

спеть, чтобы эти…

«уважаемые дамы»

были довольны,

и не промахнуться,

ибо, если богини

будут недовольны… «Афродита» —