Алексей Смехов - Третья сила

Подобно волку, учусь быть верным своей семье,
Как лев – отважным, как филин – мудрым за кожей век,
Но захотелось одну загадку распутать мне:
Что мог бы сделать я в этом мире как человек.

Чего не может ни тигр, ни голубь, ни сам орёл,
Что недоступно слону-гиганту и муравью —
А за окошком бутон тюльпана с утра расцвёл.
Пишу сонеты и, сад рисуя, в душе пою.

Живя по чуждому порядку,
Где я лишь винтик, сам не свой,
Привычно воду лью на грядку
С сезонной лакомой травой.

Среди волнений скоротечных
Забыл про яблоневый сад,
Где тянутся деревья в вечность
Раздумчиво и не спеша.

Когда-нибудь придёт старушка,
Под капюшоном – взгляд пустой,
И всю клубнику и петрушку
Сметёт безжалостной косой.

Лишь яблоню она не тронет:
Не вхожа смерть на небеса.
Смотрю на грядку, вновь на кроны —
И разбегаются глаза.

Как сохранить и то, и это,
Земное с вечным сочетать?
И вспомнились слова поэта:
Иди, возделывай свой сад.

Протыкаем небо иглой надежды
И сшиваем край его с горизонтом.
Только рвётся ткань, и тогда небрежно
Синий плащ меняем на красно-жёлтый.

Словно шёлк, струится огонь заката,
А с изнанки – тьма и нашиты звёзды.
Облака повылезли белой ватой,
Чёрный бархат ночи пошёл нахлёстом.

Ну а мы – портные и шьём по мерке
Каждый свой отдельный кусок пространства,
Если мир наш плох – то и солнце меркнет,
Если вдруг хорош – то планеты в танце.

Хоть узор на ткани у всех похожий —
Лунный серпик, дом и чужие страны —
Только не выходит одно и то же:
Плащ легко испортить большим карманом.

Наползают выкройки друг на друга —
Кто-то шьёт красиво, другой – не очень,
Главный мастер наш – золотые руки —
Наблюдает строго, наверно, хочет,

Чтобы наши швы выходили чисто,
Чтоб, когда на землю сползают тени,
На рубашки пуговиц серебристых
Всем портным хватало без исключенья.

Дожди потоками неслись,
Косые ливни
Бросались исступлённо вниз,
Как будто бивни
Разгорячённого слона
Взрывали землю,
И накрывали мир волна
И ужас древний.

Слон хочет мир перевернуть,
Низринуть в море,
Смывает безопасный путь,
Но в диком рёве
Мы слышим музыку дождя,
Его желанье
Всех обнимать и утверждать
Своё посланье

О том, что трубный рёв слона
Всего лишь звуки
Того, кто в небе осознал
С землёй разлуку.
Но через ярость облаков
И блики молний
Дождями падает любовь
На город дольний.

Подняв счастливые глаза,
Пройдём по лужам —
Кто доверяет небесам,
Тот им и нужен.
Кто под безумием стихий
Отбросит зонтик,
Тот и увидит первым синь
Над горизонтом.

Свеча мечтала встретить свой огонь,
Огонь мечтал сиять в кромешном мраке.
И, несмотря на робкое: «Не тронь!» —
Свечу поджёг, как будто это факел.

Она хотела жизнь прожить легко
И беззаботно тлеть одной верхушкой,
Не вовлекаясь в действо целиком,
Не попадая в жаркую ловушку.

А он пылал, и таяла свеча.
Мечта влюблённых – коль сгорать, то вместе!
Их страсть была безмерно горяча,
Растаяла, как жизнь, в объятьях тесных…

Но жар любви развеял облака
И греет нас в холодные века.

Как светят фонари багряным
В хвосте ушедших поездов,
Последние листы упрямо
Горят в безмолвии садов.

Мигают в сумерках прощально
Их невозвратные огни.
От счастья летнего отчалив,
Проходят дни. Проходят дни.

И расставания тревогу
Не успокоить, не унять.
Грустнее кажутся дороги,
Закончен круг – и вот опять

Литое яблоко упало,
Не слыша наше «подожди».
Настало время для печали,
Летят дожди. Летят дожди,

Скрывая сумрачной завесой
Янтарно-пламенный ландшафт.
Мы тонем в сырости небесной
И капли пьём на брудершафт

С подругой, что зовётся «осень».
Смотря в прозрачные глаза,
Настойчиво и горько просим
Успеть ей что-то досказать.

В прохладной неге поцелуя
Подруга шепчет: «Не грусти!
Ты каждый раз со мной тоскуешь,
Чтоб в марте снова расцвести».