Евгений Гребёнка - Поэзия народов СССР XIX – начала XX вв.

Взрой, смерч, морских пучин просторы,
Коснись их сумрачного дна,
Всплесни волну — и перлов горы
На берег выбросит она.

Мы в бурю по морю блуждали,
И вот — желанная земля!
Путь верный звезды указали,
Порука в том — треск корабля,
Что сел на риф неосторожно.
Привет, желанная земля!
И звезды смотрят бестревожно,
Как тонут люди с корабля.

Я помню, как метель мела колючей пылью
И прошлое мое стирала без следа.
Метель утихла… Вдаль плывут мои года,
Но трудно мне расправить крылья, —
  Куда ж идти теперь, куда?

В душе огонь тоски унылый, мрачный, черный.
Быть может, тот огонь потоком слез залить
И сердце плугом мук тяжелых разрыхлить,
Чтоб в нем взошли надежды зерна?
  Куда ж идти мне, как мне быть?

Падают вишни цветы, и разносит их ветер холодный;
Снегом в лиловую грязь падают вишни цветы.
Плачьте же, ветви, листы! Погубил ветер цвет благородный, —
Незачем больше вам жить. Плачьте же, ветви, листы!

Если только огонь разгорится во мгле,
Ураганы его не пугают —
Они слабый огонь прибивают к земле,
А кострам полыхать помогают.

Разгорайся, огонь, веселее гори
И не гасни в суровом ненастье.
Разгорайся, чтоб людям дождаться зари
И познать настоящее счастье!

Не видеть им родимой хаты,
Не слышать деток голоса:
Забрал на двор их пан богатый
Ткать золотые пояса.

И, опустив печально взоры,
Уже забыв отрады дни,
На полотне своем узоры
На лад персидский ткут они.

А за стеной — дороги в поле
И шум черемух у окна…
И думы мчатся поневоле
Туда, где расцвела весна.

Там ветерок веселый веет,
Звенят, смеются ручейки,
Там так заманчиво синеют
В хлебах зеленых васильки;

Там вешний гул густого бора…
Ты ткешь, безвольная рука,
На месте чуждого узора
Цветок родного василька.

Наших дедов душили чащобы лесов,
Не давали им жить настоящим житьем,
И палить они стали те дебри огнем,
Их кругом поджигая с далеких концов.

И пылали по нашему краю леса,
Пока солнце не стало повсюду светить;
И светлей и вольней люди начали жить,
На золе, где ни глянь, спелой ржи полоса.

С наших дедов суровых пример бы нам взять,
Не клониться в беде, не бояться огня,
Ведь тогда лишь дождемся мы ясного дня,
Если тяжесть борьбы нас не будет пугать.

Много в жизни людей есть дорог,
А ведут они все до могилы.
И без ясных надежд, без тревог,
Загубив свои лучшие силы,

Все мы некогда встретимся там
И самих себя спросим жестоко:
Для чего мы по разным путям
Шли в неведомый край одиноко

И зачем поспешали мы так,
Напрягая последние силы,
Если тихо ползущий червяк
Все ж догнал нас у самой могилы?

Тем венки суровой славы,
Кто за родину в бою
Жребий вынули кровавый,
Гибель встретили свою.

Матерей славнее доля, —
В сердце затаив любовь,
Отдают, в тоске и боли,
За дитя родное кровь.

Слава тем, в ком сил хватает
Смерть, не дрогнув, повстречать,
Кто в мученьях умирает,
Чтобы жизнь ребенку дать!

«День этот, — так сказал Катулл [53] Стр. 131. Катулл Гай Валерий — римский поэт, родился в первой четверти I века до н. э. Известен как автор стихотворений, обращенных к Лесбии. , —
Я обозначу белым камнем».
Я рад, как встрече с другом давним,
Аллее, где над липой гул.
Когда-то зонтом на песке
Там ручки милые писали.
Что — не скажу. Вы отгадали,
Слова уже на языке.