Евгений Гребёнка - Поэзия народов СССР XIX – начала XX вв.

Лишь по праздникам, днем, выходишь на миг, —
Скрой скорее свой лик: мы сглазим тебя!
Долго ль странствовать мне по странам чужим?
Я увидел пустым вселенной базар.

Я прошел на войне по русским полям,
Вот я к рыжим чертям, к австрийцам попал.
Всюду здесь ты живешь, горянка моя:
И осанка — твоя, и гордость — твоя.

В каждом доме портрет висит на стене.
Я смотрю, это ты, сомнения нет!
Повторилась опять ошибка моя?
Нет, улыбка — твоя и прелесть — твоя.

Так же телом нежна, как цвет на лугу…
Я смотрел дотемна — сломалась спина!
Обезумел совсем, лишился я сил,
И не вытерпел я, спросил у людей:

«Это чей на стене прекрасный портрет?»
Мне сказали в ответ: «Она — Мариам,
Что невинной была, Христа родила…»
Милосердный аллах! Различия нет:

Очертание лба, сияние глаз…
Я погибну сейчас, я вижу тебя!
Так же брови черны, улыбка чиста,
Лишь раскроет уста — услышу тебя!

Могут схожими быть две разных души, —
Почему же у вас одежда сходна?
Могут схожими быть уста и глаза, —
Как же создал вас бог из глины одной?

Нет, надежде моей не сбыться вовек,
Этот день навсегда прошел для меня.
Мне Полярной звезды не видеть вовек.
Эта ночь навсегда прошла для меня.

Молодая пчела цветами долин
Насладиться спешит, но сока не пьет.
Наслаждаюсь тобой, вдали от тебя,
Побеждаю, любя, того, кто с тобой.

Христиане в мольбе взывают к тебе,
Осеняя крестом и сердце и лоб,
Всюду, в каждом углу, светильники жгут,
Поклоняясь, хвалу возносят тебе.

Я любуюсь тобой, меж ними стою,
Но поклонов не бью, киваю тебе.
Пусть бездушный портрет висит на стене,
Но ему, как тебе, почет воздаю.

Уголь в топке горит, пылает накал,
Но, придя на вокзал, стоит паровоз!
А со мною судьба сраженье ведет:
Шаг назад — шаг вперед, вперед и назад.

Было так, будет впредь… Стерпи, говорят.
Что же, надо терпеть! А долго ль терпеть?
От любимой с письмом никто не идет.
А бывало… Молчи, забудь обо всем!

Ты руками в плен берешь
Волчьи стаи на степях,
Ловишь сокола конем
На подъемах Эндери.

Коль в пути застанет ночь —
Вся земля тебе постель,
Одеяло — небеса —
Серебром расшитый шелк.

Там, где конь стреножен твой,
Круглый год цветут цветы,
В светлой горнице твоей
Шахбагдадские ковры.

Твой неугомонный конь
Чистым кован серебром,
Сам ты в золото одет,
Мой прославленный герой.

Грудью своего коня
Ты укроешь караван,
Твоего оружья тень
Скроет войско под собой.

Ворочан переплывая,
Сух останется твой конь.
На Самур [232] Стр. 509. Самур — река, протекающая в Дагестане, а также в Азербайджане. придя в грозу,
Ты уйдешь в сухой броне.

Нет, прославленный герой
На кладбище не лежит,
И надгробья храбрецам
Ставят на краю дорог.

Коротка героя жизнь —
Лет, примерно, двадцать пять:
Коль не сгубят чужаки,
Царь на каторгу сошлет.

Если выйдешь ты за дверь,
Точно солнце из волны, —
Как над морем камыши,
Тело вздрогнет у меня.

Если выглянешь в окно,
Как луна в просвете гор, —
Точно птица в камышах,
Взор трепещет у меня.

Да не встретится любовь
Там, где ей не суждено,
Ибо жалости в любви
Нет, как в пасмурных лесах
Жалости у волка нет
К уворованной овце.

Да не будет страсть сильна
Там, где быть ей не дано.
Ибо беспощадна страсть,
Как к закованному в цепь
Горцу в каторжной тюрьме
Беспощаден белый царь.