Евгений Гребёнка - Поэзия народов СССР XIX – начала XX вв.

Не жди любви, смирись, Закир! Краса вселенной твой кумир,
На тех, кто беден, бос и сир, с небес на дно — посмотрит ли?

О, свет очей моих, правдивый — не назовет тебя луной!
Ее красу несправедливо сравнить с единственной, с одной!
О, разве так луна сияет?
      Есть разве родинка у ней?
Кто бледные лучи сравняет с волной агатовых кудрей?
Луна и при рожденье даже горбатой букве «нун» [178] Стр. 449. Нун — буква арабского алфавита, обычно сравнивается с бровью и родинкой над ней. равна,
И половиною лаваша лежит ущербная луна!

Бывает — с кипарисом стройным тебя равняет некий клан…
Свидетель бог, что недостойно так клеветать на гибкий стан!
Тебе подобно — разве смуту времен скрывает кипарис?
Взлететь стремится ли оттуда, где был посажен,       
      так же ввысь?
Он лишь садовнику опора, пристройка, может быть, к дворцу.
Красив он, может быть, без спора,
      но вас равнять нам не к лицу!

Презрен, кто с гиацинтом нежным твой локон сравнивать посмел!
Безумцу гибель неизбежна и кандалы его удел!
Не гиацинты ж обрамляют твой лик
      и наш пленяют взгляд!
Они ли разве источают тончайшей амбры аромат?
От них ли веет ветром рая? Они лишь пища для ослов!
Начало их — трава гнилая и отцветать — удел цветов!

Соперники мои назвали нарциссами твои глаза…
Но покарает их едва ли за ложь внезапная гроза!
Такие ль у нарциссов очи?
      И разве есть у них мечи?
Ресницы-стрелы, что средь ночи сам бог как будто отточил?
Нарцисс весною — правда, светел! Да разве в этом торжество?
Лишь неразумные, как дети, срывают радостно его!

Твои уста вчера — о, небо! — один чудак сравнил с цветком…
Жаль только я при этом не был — он это произнес тайком!
Какой бутон устам подобен?
      Иль расточает перлы он?
Иль жемчуга он скрыть способен, иль из рубинов тот бутон?
Нет, он в шипах, живет — впустую, и жизнь бутона коротка!
Лишь ветер посильней подует — не соберешь и лепестка!

Твои уста сравнит который с пурпурно-розовым вином
Да будет сам покрыт позором! Гори он адовым огнем!
Вино ль, как речь твоя, играет?
      Твоим рубинам ли под стать?
Живой водою обладает иль раны может исцелять?
В лозе сокрыто виноградной вино — бродящий сок в тиши!
И нам потом всегда приятно сливать его себе в кувшин…

Сравнившего с лебяжьим пухом твой нежный, белый твой живот
Того любой, собравшись с духом, ослом безмозглым назовет!
Что лебедь? — Птица!
      Званья даже у птицы нет и славы нет!
Иль у нее есть пуп, как чаша? Ларец, скрывающий секрет?
Болтун бесстыдный! Кто поверит, глупец, сравненью твоему!
Живот — с пучком лебяжьих перьев! Кто мыслит так — позор тому!

Ударь меня, коль назову я лимонами грудей холмы!
То чаши две для поцелуев, две чаши света видим мы!
Лимон ли утоляет жажду?
      Ристалищем — владеет он?
Он кисл и желт — то знает каждый! Он так же вкусен ли, лимон?
На вид — невзрачен, губы сводит, как будто в рот берешь квасцы…
Ценой он тоже не подходит! За сотни — не возьмешь овцы!

Кто, став у твоего порога, небесный помянет чертог,
Того лишь в ад ведет дорога! Злословит он — свидетель бог!
Иль есть на небесах сапфиры?
      Иль бадахшанский [179] Стр. 450. Бадахшан — область на Памире, славилась рубинами. есть рубин?
Быть может, звезды — перлы мира? Мир пред тобой — мираж один!
Все звезды только отражают в зерцале неба твой порог!
Кто их тебе уподобляет — незряч, безумен и убог!

Не позволяй, чтоб мой соперник судил о красоте твоей!
Я твой певец влюбленный, верный, а не безумный соловей!
Не дай сопернику смеяться!
      И соловью ли вмоготу
С твоим Закиром состязаться? Твою поймет он красоту?
Ему дано ли вдохновенье? Поэт ли он? И кто не глух,
Тот скажет: соловьиным пеньем ему, как жестью, режет слух!

Стыд шушинцы теряют: гуляют и пьют.
По дороге бесчестья шушинцы идут.
С мысли горькой меня мудрецы не собьют:
Ночь погибельная над землей, — гляди!