Сергей Магид: Angulus / Opticus. Третья книга стихотворений. 2009–2011 гг.

за то что те двенадцать апостолов разведки боем
наделали в штаны увидев пулеметные гнезда амалекитян
блиндажи евуссеев траншеи ханаанеян
и укрепленные высоты хеттеев?
нет не за это потому что все двенадцать
были испытанными бойцами группы алеф
и солдатами первого эшелона
а за естественное человеческое отвращение
к пролитию крови собственной и чужой

скажем честно земля обетованная была занята
земля обетованная была заселена
земля обетованная была давно
обетована для других
там жили местные
туземцы
аборигены
локальный субстрат
коренные
оседлые
короче там жили люди
и не нам кочевникам-овцеводам было туда соваться
даже если нас и провоцировал Сам
а надо было осесть и начать обрабатывать пустыню
и сделать из этой пустыни город-сад
и назвать его тель-авив что значит «врата весны»
вот что хотели сказать разведчики моисею
и Господу и вот та высшая мера
бесконечной бездомности
которую они за это
получили.

помогать начинают
когда перестаешь просить о помощи
не люди а вещи условия обстоятельства случайности

как только замкнешься
как только останешься один на один с Неизбежным
обязательно придет помощь
хотя и в совершенно нелепом виде
который вызовет лишь недоумение

понимание сцеплений связей соединений переплетений
всего со всем
придет гораздо позже
может быть через много лет
или жизней
или не придет никогда
и никто ничего не узнает
так и бывает
чаще всего

но в тот раз ты остался жив
и все решили
что это чудо
в тот раз.

пророк Элиягу вошел в пустыню на день пути
устал сел под можжевеловый куст
просил смерти, сказал: «можжевеловый куст
можжевеловый куст, остывающий лепет изменчивых уст,
довольно уже Господи
возьми душу мою ибо я не лучше отцов моих»
и заснул под можжевеловым кустом

Ангел коснулся его во сне сказал ему встань ешь

он проснулся взглянул у изголовья его печеная лепешка
кувшин воды он поел напился опять заснул

возвратился Ангел Господень во второй раз
коснулся его сказал встань ешь пей
ибо дальняя дорога перед тобою

встал он поел напился
подкрепившись этой пищей шел сорок дней сорок ночей
до горы Божьей Хорив

прошу Тебя Господи
дай мне эту пишу которую ты дал пророку Элиягу
чтобы мне хватило ее хотя бы на сорок дней
сорок ночей пока не дойду до горы Твоей
где получу указания Твои как мне жить дальше
потому что без Тебя я ничто Господи пустая букашка
мечущаяся по оконному стеклу не соображающая
как ей вылететь на волю в Твои пространства

пошли мне Ангела Твоего чтоб я узнал его в толпе
пусть коснется меня в метро
на трамвайной остановке
у входа в библиотеку
даст мне кусок хлеба стакан воды
скажет вдохновляющее слово

и пойду дальше

о подвиге ли речь?
нет лишь о том
чтобы услышать
понять
подняться
сделать шаг.

любой из тех что здесь летают вокруг меня
так что звенит в ушах и я глохну
от их присутствия
с каждым днем
на правое ухо совсем уже оглох
теперь очередь за левым

вот уже ни черта не слышу, кроме ангелов
а те все путают (или я?):
вместо добра слышу зло
вместо целомудрия похоть
вместо смирения вызов
вместо любви отторжение

потому что любовь ужасна в своем эгоизме
добро за добро равняется кабале
добродетель лицемерна и ищет похвал
целомудрие целиком умудряется заполнить голову
не оставив в ней места для мысли
смирение преисполнено гордости за то что оно есть
покорность – затаенного гнева
послушание – застывшей ненависти
все что хорошо кончается плохо
а потом приходят посланцы Божий

один звонит в первый звонок
другой во второй
до тебя наконец начинает доходить что это больше не игра
что это давно уже всерьез
и выбирать можно было только из того
что осталось за спиной
в 10 часов сентябрьского вечера в подъезде
студенческого общежития в стрельне
сорок лет назад
а кроме этого было всего лишь все остальное
и вот тут приходит третий и ты наконец видишь
что в общем-то jeder engel
ist schrecklich.