Иван Рассказов - Сборник произведений

Рассказав об этом мне, Герман замолчал и предложил сегодня ночью проверить его предположение.

День пролетел незаметно в делах и заботах, вечером, помывшись в бане, мы улеглись спать. Герман с Ником, который уже был в курсе моих ночных снов, привязали меня за одну ногу к кровати и стали по очереди дежурить. Уже за полночь, услышав лай собак, находившихся на привязи, и вой волков возле зимовья, Герман решил их отвязать и запустить в зимовье. На привязи собаки беззащитны перед волками, и те часто нападают на них, пользуясь случаем. Пока он возился с лайками, прошло минут пять. Зайдя опять в зимовье, Герман просто не поверил своим глазам: на топчане, где спал Александр, никого не было, лежала только перекушенная острыми зубами веревка. Взяв карабин и разбудив Никиту, друзья вместе двинулись на розыски Александра. Собаки вели их прямо на волков, и скоро Никита увидел всю стаю. Хищники бежали параллельно к ним, впереди выделялся вожак, рядом с которым бежала его подруга, светлая волчица. Никита вскинул ружье и выстрелил в вожака.

– Ты что творишь? – закричал Герман, вырвав ружье из его рук.

– Да я так, для острастки просто, там все равно дробь была, – сказал Ник.

– Ладно, пошли обратно, – сказал Герман, и они двинулись в обратный путь к нашему охотничьему пристанищу.

Зайдя в зимовье и увидев на своем месте одетого, как и до этого, в трусы Сашу, товарищи потрогал спящего и, убедившись, что тот жив и здоров, предположили, что Саша выходил просто до ветру, а они, переполошившись, погнались за волками. Только перекушенная острыми, как бритва, зубами веревка не давала ему покоя. «Ладно, утром разберемся», – подумал охотник и крепко заснул.

Утром, когда все собрались на чай за столом под самодельным навесом, Герман спросил у Александра, как ему спалось.

– Просто отлично, вот только сон про волков опять снился, и какая-то тварь кровососущая ночью спину укусила.

И после этих слов Саша повернулся к нему спиной. Поперхнувшись от увиденного, Герман с Никитой переглянулись с друг другом. На спине в нескольких местах, прямо под кожей, сидела дробь, видимо, выпущенная из ружья Никитой. Они ничего не стали говорить Александру, только обработали ранки на спине и незаметно для него вытащили дробинки.

Отправив Сашу за водой на речку, Герман с Никитой стали совещаться, что им делать дальше.

– Мистика просто! Не могу поверить, Герман, в твои сказки, сам иногда балуюсь, пишу фантастику. Но чтобы в моей жизни такое случилось: Александр – человек-волк! Дурдом какой-то! – сказал Никита.

– А Барабаши ваши и другие мистические истории в московских газетах и на телевидении? – возразил ему Герман.

– Ты что, издеваешься? Это же пиар, ходы просто для рейтинга, – ответил Никита. – А тут такое, в голове не укладывается! Что делать будем, Герман, ты же местный?

– Есть только один выход: надо плыть к шаману, он должен знать, как здесь помочь. Сейчас ничего больше Александру говорить не будем, чтобы не напугать. А пока собираемся и отправляемся вверх по Витиму, надо около двухсот километров до порогов пройти засветло. До Шаман-камня, там, по нашим древним преданиям, живет очень старый и могущественный шаман.

– А вдруг его уже нет в живых? – спросил Ник.

– Такого быть не может, там, возле Шаман-камня, всегда жили наши духи, с которыми они говорят.

Натаскав воды и увидев спешно собирающихся в дорогу друзей, я стал им помогать. Все сосредоточенно молчали, укладывая необходимые вещи в дорогу. Загрузив рюкзаки в лодку, мы пошли вверх по реке. От нечего делать, взяв бинокль, я стал разглядывать берег, от которого мы отплыли. Стоявшие на берегу реки деревья и кустарники стыдливой наготой просвечивались на десятки метров вглубь. Еще не раскрывшаяся полностью весенняя листва плохо прикрывала их стволы. Можно было увидеть в глубине леса каких-нибудь животных или что-то интересное. Всматриваясь в окуляры бинокля прямо напротив, я увидел бегущую вдоль берега стаю волков. Впереди всех бежала знакомая по моим снам волчица. Она, почувствовав мой взор, остановилась и, развернувшись ко мне грудью, словно кинжал, вонзила в меня свой взгляд. Внутри моего сердца щелкнула какая-то струна, и к горлу подкатил комок, который мешал мне дышать. Никита, заметив мое состояние, вырвал у меня бинокль из рук. Взглянув в него, он закричал:

– Волки! Герман, волки, штук десять прямо за нами вдоль берега бегут!