Лидия Инниш - Пьесы для старой виолончели. стихотворения

Как Алиса, смотрящая в сказочный сад,
Я гляжу на тебя из слепого окошка.
Мне к тебе не попасть… Разве ты виноват,
Что сквозь это окно не пролезет и кошка!
Может быть через тысячу прожитых лет,
Ободрав косяки и изранив все пальцы,
Я сумею открыть самый главный секрет:
Как войти в это сердце и как в нём остаться…
Я к холодной стене прислоняюсь виском,
И, улыбку поймав, улыбаюсь отважно,
Тёплым, солнечным садом любуюсь тайком —
Путь закрыт, запечатан, но это неважно…

Пусть я в сказку и не помещаюсь —
Всё равно я тобой восхищаюсь.

Дождь барабанит по нашей крыше,
Чайник, как шмель, гудит.
Часы отмеряют счастье – слышишь?
Пожалуйста, не уходи.

Сирень осыплет с ветвей капелью,
Улыбнётся небо луной.
Под крыльцом сверчок запоёт свирелью,
Пожалуйста, будь со мной.

А когда в окно постучится вечер,
Светлячками расцветив высь,
Я накину старую шаль на плечи —
Пожалуйста, возвратись…

Надо мною смеётся ночь:
Обещала пораньше лечь…
Строптивою стала дочь,
В трубе наметилась течь,
Вся мебель – винтажный хлам,
Разбито детьми окно,
А день опять – пополам,
И время на всё – одно.

Вздыхают мои старики,
Сочувствие – их удел:
«Судить тебя не с руки
В такой круговерти дел.
Ведь тянется жизни нить,
Девчонкой уже не стать,
А ты не умеешь жить,
Умеешь только мечтать.»

Я не научилась жить
И быстро в уме считать,
Зато – умею дружить
И книги взахлёб читать.
Умею печь пироги,
Бездумно гулять пешком.
Умею прощать долги,
А плакать – от всех тайком.

Умею держать удар
И долго-долго терпеть.
Имею счастливый дар
В тоске и печали – петь.
И как судьбе ни кружить,
Иной мне уже не стать.
Пусть я не умею жить.
Зато – умею летать.

Любить тебя – совсем не тяжело,
Я не устала.
Опять смотрю сквозь мутное стекло
Окна вокзала.
Опять считаю пятна фонарей
До новой встречи,
И ночь ложится, бархата нежней,
Ко мне на плечи.
Быть может, наше время истекло
Сквозь пальцы – мимо.
Любить тебя – совсем не тяжело.
Невыносимо.

Я опять не слежу за ногами,
Я опять облаками любуюсь,
Я опять измеряю шагами
Параллели заплаканных улиц.
Снова в лужах купается небо,
Докрасна фонарями нагрето.
Пахнет ночь карамелью и хлебом,
Я опять от тебя за полсвета…

Я опять от тебя за полжизни…
Привыкаю с трудом, понемногу.
Становлюсь и смелей, и капризней,
Между луж выбирая дорогу.
Снова в лицах случайных прохожих
Я с тобою ищу совпаденья.
Замечаю хороших… похожих…
Только это – не ты, к сожаленью.

Мне лицо твоё не снится.
Снятся руки и футболка,
Голос тихий и усталый,
Разворот широких плеч.
От столицы до столицы
Вдоль дороги мокнут ёлки,
Мне теперь одно осталось —
То, что помнится, беречь.

Мне глаза твои не снятся —
Бережёт меня хранитель:
Мне из омута такого
И не вплыть никогда.
На перронах дальних станций,
Как потерянный смотритель,
Я живу от слова к слову,
Лишь сменяются года.

Только, если мне не спится,
Вспоминаю тихий вечер
И руки прикосновенье,
И негромкий тёплый смех…
В сердце тайное хранится.
Обнимает ночь за плечи,
И на краткое мгновенье
Я опять – счастливей всех.

Люблю тебя, мой нежный. Затерялось
Прозвание твоё в веках и странах.
Ещё вчера мне в полусне казалось,
Что я владею тем наречьем странным.

Я в темноте твоё шептала имя,
Дождь тарантеллу танцевал на крыше.
Но, видимо, гроза в Ершалаиме,
Ты занят был. Меня ты не услышал.

Там ваших было много. Шорох крыльев
Мешался с шумом чёрных кипарисов,
А у подножия креста средь душной пыли
Метался жребий о Господних ризах…

Ждала тебя, мой нежный. Поздним утром
Вернулся – я окна не закрывала.
Ты улыбнулся ласково и мудро,
А я спросонья имя прошептала.

И стало, как всегда: усталый ангел
Дремал в кольце целительных объятий.
И за окном – сирень. И соловей в овраге.
И два крыла на стуле у кровати.

Ты сегодня – сентябрь… Здравствуй,
Я вчера проводила лето.
Посчитала твои богатства —
В закромах недостатка нету:
Тусклым золотом – по равнинам,
Яркой медью – по перелескам,
Драгоценной сапфирной синью
По низинам в озёрном блеске.
Кружевами в алмазных каплях
По лугам, по забытым скирдам.
На болотах тоскуют цапли,
Отлетающие к пирамидам.