Эдуард Полябин - Родники любви

Мудрец Хайям в стихах своих воспел
Любовь, вино и жизни гимн и розы,
Поверь, мой друг, с ним мыслил заодно,
Но бес в меня воткнул любви занозу.

Не ведал Бог, что делает тот бес,
На что обрёк мою мирскую душу.
В шестнадцать лет, я розовый балбес,
К чему трясти незрелую ту грушу.

Плоды созреют позже, к тридцати,
И упадут на землю – рады месту.
А в двадцать три, чёрт дёрнул в ЗАГС пойти,
Чтоб под венец вести свою невесту.

Всё тот же бес похлопал по плечу:
«Привет, пацан! Ты что в неё вцепился?
«Видать, ты друг, свободу не ценил,
А может, ты до одури напился?!..»

Но был я трезв, не знал тогда Хайяма,
Любовь слепа, не ведает, где яма.
Науку жизни сами познаем,
Когда нас предают, сдают внаём.

С годами мы мудрее, всё по полкам,
А в юности учить нас, нету толку!
Счастливчики порой бывают в жизни,
У них любовь почти до самой тризны.

Поэты древности, пред вами преклоняюсь,
воспели вы нетленную любовь.
Слова и рифмы страсти раскаляли,
пылали чувства, и горела кровь!
О, юные Ромео и Джульетта!
и ваша плоть впитала сладкий яд!
Сгорели вы! Огнём своим согрели,
влюбленных мира – ваш союз им свят.
Прекрасен нежный возраст – это юность,
весна любви из песен соловья!
И нежности в касаньях, поцелуях —
забыть их никогда уже нельзя!
А сколько слов негромких и всесильных,
а клятвы на крови – совсем не зря!
Влюбленных не разнять, алеет утро,
уходит ночь и гимн поёт заря
Заря надежд, заря всесильной музы,
влюблённым бархат утренних лугов
Нам все цветы собрать бы для любимых
в подарок от всевидящих богов!
О, зорьки юности в сиреневых туманах,
от пылких чувств, улыбок едкий дым.
Слеза в глазах, тоска мой взор туманят,
уж никогда не быть мне молодым!
А где та грань, что возраст поделила,
во сколько лет настал рубеж второй?
Все жёстче дни – года, года мелькают,
течёт песочек жизни золотой.
Виски как снег, мы всё своё сыграли,
но жар любви ещё в нас не угас
Детей и внуков мы не растеряли,
стихи и песни с нами и для нас.
Рубеж возврата – в жизни его нет,
наш штурман Бог, его не провести!
В почтенные года дай сил Господь,
активно жить, любовь свою нести!
Так как же быть нам с возрастом любви,
где рубежи и уровни оценок?
Не закрывайтесь люди от любви,
в ней нет границ, ни потолков, ни стенок!

У женщины на выданье о нежности мечты
У женщины на выданье весна, цветут цветы
Любовью жаркой позднею снова зацвела
Желанная и нежная – о, как она мила!

Не блудница красавица, ей можно всё простить,
Платить по счёту нечем ей, долги пора скостить,
От женщины мечты моей я всё перетерплю
Мадонна первозданная, раздетый взгляд ловлю.

Мужчины ненасытные, блудливые самцы
Всё рыщите, что ищите, как хищные песцы?
Не обижайте женщину, ей жизнь дано рожать,
Мужчины вечно мальчики, а женщина им мать!

Мадам, я вами был сражён!
Лицо красавицы, а формы просто чудо
Меня простите, я ведь солдафон,
Не устоял пред блеском изумруда.

Вы мне приснились, я вас обнимал,
Ласкал как Казанова нежно, всюду
Как жаль, что Вас не повстречал,
Для Вас мог стать, пикантным блюдом!

Тропочка снежная полем ведёт,
Любовь упорхнула, никто не вернёт.
Снега всё укрыли, искрятся они,
Как в пропасть упали все ночки и дни.

Скатились слезинки, в них горечь и соль,
Жжет пламенем сердце жестокая боль.
Слезинки, слезинки – две звёздочки льда,
О счастье мечтала взамен лишь беда!

Шепни мне, как прежде, мой милый слова,
Пусть снова кружится моя голова.
Пусть сердце от сладости снова замрёт,
Но тропочку к счастью снежок заметёт.

Скатились слезинки, в них горечь и соль,
Жжет пламенем алым любовная боль.
Снежинки – слезинки, две капельки льда
Любовь не вернётся ко мне никогда.

Быстрей улетайте морозы, метель.
В окно постучится вербою апрель.
Весенние ветры растопят снега,
И шалые воды затопят луга.
Пусть высохнут слезы, не вечна печаль
Любовь все же помни, ушедшую вдаль.
Ты девушку встретишь с весенним цветком,
Назначь ей свиданье тайком вечерком.