Эдуард Снежин: Повесть о несостоявшейся любви

© Эдуард Снежин 2016

© Sklenëný mûstek s.r.o. 2016

В Сочи из Краснодара я добирался ночью, на такси.

Извилистая горная дорога повторяла очертания берега моря. Внизу, во мраке, распласталось чёрное таинственное и необъятное чудовище. Его могучее дыхание согрело прибрежный воздух запасённой днём энергией, и я ожил, успев раньше, на равнине, чуть озябнуть от ночной майской прохлады.

Путёвка моя в санаторий «Кавказская Ривьера» была с тридцатого апреля. Весна случилась ранняя и тёплая, таксист сообщил, что температура воды – семнадцать – восемнадцать градусов и купальный сезон открыт!

Таксист довёз меня до самой калитки здравницы. Я остался один под черным бархатным куполом, усыпанным звездами.

Стояла пронзительная тишина, какая бывает только глубокой ночью. Сквозь фасонную железную решётку ограды пробивались крупные розы с капельками росы на лепестках.

Я ощутил сладостное томление, какое мы обычно испытываем на новом месте в ожидании чего-то неизвестного и увлекательного.

К корпусу вела красно-коричневая дорожка, посыпанная битым кирпичом и окаймлённая зарослями пахучего лаврового кустарника. Газовые фонари на изогнутых серебристых стойках тихо жужжали в ночной тишине.

Здание было двухэтажное, старое, деревянное, но с претензией на роскошь в стиле начала двадцатого века. Высокие окна, закруглённые в нижней и треугольные в верхней части, резные карнизы, двери и обечайки, балконы с веретёнообразными перилами. Я толкнул дверь: узкие извилистые коридоры с заметными подъёмами и спусками, устланными зелёной ковровой дорожкой, казалось – идёшь по заросшей травой горной тропинке.

В изгибах коридора под сенью садовых олеандров – настоящие старинные мраморные скульптуры. Я закрыл глаза… и живо представил себе, как раньше здесь гуляли выспренние графья в длинных сюртуках и обтягивающих панталонах со штрипками и томные дамы в кружевных шляпах и в длинных, волочащихся по полу кринолинах.

Я вдохнул полной грудью чуть терпкий запах многолетних испарений, впитавшихся в деревянные стены, и почувствовал благоговение – флёр старины незримо витал в воздухе.

Дежурная, дремлющая за столом чуть поодаль от входа, которой я сразу презентовал шоколадку, определила меня в номер на втором этаже:

– Ключа не надо, там у вас сосед, очень интеллигентный армянин.

– Номер с видом на море?

– Да.

Я быстро нашёл нужную дверь и осторожно зашёл в комнату. Сквозь балконный проем в нее падал мягкий, ослабленный матовой шторой свет уличного фонаря. Его было вполне достаточно, чтобы рассмотреть моё временное жилище. Комната метров четырнадцать. Две кровати, на одной спит «интеллигентный армянин» – на вид лет пятидесяти, с резким мужественным профилем. Между кроватями стол, на нем стеклянный графинчик и стаканы, рядом пара плетёных кресел-качалок, в углу одёжный шкаф, над кроватями светильники, Коврик на полу, умывальник с двумя кранами. Я потихоньку отвернул каждый и подставил ладонь под струю. Вода и холодная, и горячая! Я счастливо улыбнулся.

Засунув дорожный баул в шкаф, я осторожно вышел на балкон – на первую встречу с новым местом обитания.

Балкон оказался длинной крышей выступающего вперед первого этажа. Множество лежаков, оставленные тут же пляжные принадлежности. Значит, загорать тут можно, что называется, «на дому». С удовольствием же я обнаружил, что совсем рядом, там, где балкон заканчивался, можно легко спрыгнуть – высота не более полуметра – на бетонную стенку, а оттуда – на землю. «Здорово! – подумал я. – Можно покидать номер и возвращаться обратно в любое время, даже если дверь корпуса закроют на ключ».

Ниже начиналась освещенная голубым светом фонарей крутая гранитная лестница с каменными головами львов по сторонам. Лестница заканчивалась где-то во тьме, у самого пляжа. Тут и там по спуску в беспорядке разбросаны развесистые кроны туи и южной низкорослой сосны. И, конечно, пальмы. Какой же юг без пальм?

С моря доносился ленивый шелест волн и стойкий солёно-эротичный йодистый запах. Цикады пронзительно исполняли томную песню о сладости жизни и её суете…

Вдруг я обнаружил, что стою под черным небом уже не один. На соседний балкон вышла девушка – в белом халате и голубой полотняной шапочке с красным крестиком.