Эдуард Полябин - Родники любви

Отчий дом мой, родительский дом —
Мальчик маленький бегал босым,
Мать поила парным молоком,
Ломтик хлеба был сладким, святым.

Руки мамы вовек не забыть
Их забота спасла, когда слёг.
«Постарайся сыночек уснуть,»
Тихо шепчет: «Спаси тебя Бог!»

Весь в огне и ночами в бреду
Снег ловлю воспалённым я ртом,
С ложки малой поила меня
Мёдом липы с парным молоком.

А потом, по весне, вновь ходить…
Плечо мамино было со мной.
«Постарайся, беду позабыть,
Мой сыночек ты станешь большой!»

И отец мой ночами не спал,
Всё менял мне салфетку на лбу.
Память, память тебя я позвал,
Позабыть это всё не могу.

На могилах теперь две плиты,
Отец рядом и мать, как и жили.
Расцветут по весне полевые цветы,
Очень нежно они их любили.

Ну а дом… что же с ним, как мы с ним?
Ведь родительский дом не гараж.
Продаём с молотка дом чужим,
Сердце жжёт мне паскудный кураж!…

Наши краткие дни на Земле сочтены,
Ветры буйные годы уносят.
И всё чаще звучат и приходят во сны
Песни мамины память приносит.
Баю – баюшки, бай-бай, котик глазки закрывай,
Баю-бай, баю-бай, ты покрепче засыпай
Баю-баюшки, баю, не ложися на краю,
Придёт серенький волчок, ляжет рядом под бочёк!
Скоро вырастишь большой, будешь с доброю душой,
Станешь небо покорять, высоко тебе летать!»
…Твоих рук, мама, мам, не забуду тепло,
От них пахло землёй, сдобным тестом,
И парным молоком, и душистым цветком,
Детям ты согревала их место.
А когда по стране покатился фашизм,
В сорок первом войска отступили,
Не жалели тебя и трёх малых детей —
Немцы всех вас в подвал поместили.
Умер мальчик-малыш, сырость била вас всех,
К вам ночами вода подступала.
Вы черпали её и горючей слезой
Лица ваши война омывала.
Сёстрам было тогда лишь четыре и три.
Они лиха с тобою хватили!
Пережили войну, вас вернули в избу,
Наши армии немцев разбили.
Была главной твоя незабвенная роль,
Ты геройски семью отстояла.
Притащила отца от «елецких матрон»
И к семье навсегда приковала.
И в лесной стороне у истоков Десны,
В сорок пятом победном явиться,
В Богородицын день суждено было мне,
Здесь на грешной планете родиться.
Второй мальчик седой, я давно не малыш,
Меня небо от бед сохранило,
Пролетал тридцать лет, смерть щадила меня,
И до срока пока отпустила.
Ты ушла навсегда, опустел родной дом,
Без тебя не находишь в нём места.
Как была ты права: – Ждут проблемы вас всех!
Без тебя сразу стало нам тесно.
Спи спокойно, Матвеевна! Я тебя чту,
Для меня свято кладбища место.
Пусть родная земля станет пухом тебе,
А, на фото, в фате, ты НЕВЕСТА!

Горячий хлеб, он только что из печки,
с румяной корочкой, вкусней нет ничего!
И руки матери, как малого ребенка,
кладут на стол, водой смочив его.
Льняной рушник, расшитый петухами,
накрыта скатерть, белая с каймой.
Из детства: запах хлеба, руки мамы —
Манят меня, зовут меня домой!..
Разломит мама булочку с повидлом,
и молча, улыбнувшись, подаёт.
Я брал тот ломтик хлеба, как святыню
с тех пор мне хлеб никто так не даёт!..
Хлеб трудно доставался, очень трудно
веками люди брали его в путь,
Украсил щёки матери румянец,
удался хлеб, довольная, аж жуть!
Мать хлеб пекла, четыре раза в месяц,
вымешивала в кадочке его,
И был тот мамин хлеб пахучим, свежим,
хранил тепло от сердца от её!

Хочу в мой дом, в мой старый добрый дом!..
С большою печкой, как её забыть?
Трещат дрова, горят в печи огнём,
Хлопочет мать, спешит нас накормить.

Там вечерами длинными зимой,
Касались струн волшебные смычки,
Вступал «оркестр» таинственный, живой,
Концерт скрипичный ставили сверчки!..

Ни злата, серебра мой дом не накопил,
В нём жили запахи от хлеба, молока
И кто бы из друзей ни приходил,
Всех угощала мамина рука.

Так принято в народе на Руси,
Из древности, от мудрости веков,
Вошедшего с порога угости,
Чем Бог послал, не надо лишних слов.

А помнишь мам те фильмы на стене,
А в них всё сказки, сказки о царях…
Я титры по слогам читал тебе,
Про гроб хрустальный в золоте, в цепях

Про спящую царевну и про зло
Ты возмущалась, нравилось добро
Со временем, конечно, всё дошло,
В твоём ведь сердце билось серебро.